Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021

Зато в 1986 году, когда я вернулся из армии и встал вопрос об устройстве на работу, матушка помогла мне купить мой первый профессиональный инструмент Yamaha DX-21. По тем временам такой синтезатор стоил совершенно нереальных денег: 5200 рублей. Это была цена автомобиля, то есть практически все матушкины сбережения, накопленные за много лет. Но покупка быстро оправдала себя: довольно скоро я попал в Москонцерт и устроился в коллектив певицы Кати Суржиковой музыкантом-инструменталистом. Мы сразу отправились на длительные гастроли, в результате которых у меня нарисовался неплохой заработок. К тому же вскоре я сообразил, что, покупая синтезатор в Москве и продавая его на периферии (а при интенсивных гастролях я бывал в самых разных регионах), можно иметь дополнительный навар. Yamaha DX-21 я продал в конце гастролей по Казахстану за 5600, поимев таким образом на ровном месте аж 400 рублей. Не знаю, с какой суммой это можно сопоставить сегодня, но тогда это было эквивалентно приличному двухмесячному окладу. На следующих гастролях в Баку я приобрел другую модель уже более высокого класса.

С «Божьей коровкой» мы сначала другую музыку играли – с рок-элементами. Только мы поздно начали ей заниматься. Когда начали – перестройка уже закончилась. Пока созрели, наступил 1989 год, и вся эта перестроечная волна стала спадать, началось другое – «Мираж», «Ласковый май». В «Мираж» я попал совершенно случайно клавишником. Мне там сначала не нравилось, потому что я такой меломан, слушал серьезную музыку, сложную – а это был конкретно коммерческий проект. Но потом как-то проникся. Мы давали достаточно много концертов, делали хорошие деньги, так что грех было жаловаться. Ну и потом это, конечно, была хорошая школа для меня как клавишника и аранжировщика, человека из андерграундной сферы. Я стал разбираться в популярной музыке, а до этого ничего подобного и слушать не хотел. Считал оскорбительным вообще! Знаете, вот это все – Pet Shop Boys, Bad Boys Blue, Modern Talking и так далее. Мы были рокерами, нам положено было слушать другие группы. В итоге из «Божьей коровки» получился такой сплав: немножко того, немножко сего, немножко популярной музыки. Потом мы стали вкраплять элементы рока, джаза и даже шансона.

В начале 1990-х нас еще никто не знал как артистов группы «Божья коровка», и мы вновь еле-еле сводили концы с концами. Наш приятель Леня Агранович[30] тогда помог мне и Инне Анзоровой устроиться в ночной клуб «Ла Рош», где мы раз в неделю выступали за 5000 рублей. В этом клубе в течение полугода каждую пятницу мы исполняли одни и те же четыре песни, которые я по случаю успел записать на студии. Среди них был и «Гранитный камушек». Еще через некоторое время я понял, что все же нужно записать альбом целиком. Аренда студии стоила 50 рублей в час – для меня тогда деньги неподъемные. Взять их было негде, и я решился продать синтезатор, который был куплен на матушкин стартовый капитал. Но я не ошибся в расчетах. После записи альбома мне удалось найти людей, которые занимались тиражированием и распространением аудиокассет. Песни сразу попадали людям в уши, так как новинки всегда звучали из киосков на рынках и в палатках у выходов из метро. Проходящие мимо соотечественники обычно спрашивали продавцов: «А что это за песня? А кто это поет? Давай купим». Правда, первое время мы ничего не зарабатывали, потому как контролировать такие продажи не представлялось возможным. Но уже через полгода наш первый продюсер Вадим Хавезон заключил удачный контракт с фирмой «Союз», которая сразу же выплатила нам несколько тысяч долларов.

Я пребывал в эйфории: мне наконец-то удалось рассчитаться с долгами, купить новую мебель и осознать, что риск расставания со столь необходимым для меня инструментом был не напрасен. А еще через год нам удалось заключить контракт и с фирмой «Лис’С»,[31] которая обеспечила съемку песни «Гранитный камушек» в программе «Хит-парад Останкино» и ее длительную ротацию по центральным телеканалам. Песня сразу стала популярной, у нас начались концерты. Уже летом 1996 года я приобрел новый инструмент Ensoniq TS10, который используется в моей домашней студии по сей день.

В дискографии «Божьей коровки» есть необычный альбом «Апельсины», который сначала был выпущен под псевдонимом Вован Второй. Задумывался он как пародия на серию ранних альбомов Сергея Трофимова, с которым мы записывались на одной студии более десяти лет. Это был шансон очень интеллигентного разлива. Максимальное, что мы там себе позволили, – словечко «просрали», используемое в песне «Апельсины» в отношении распада Советского Союза. За это слово я, кстати, каждый раз извиняюсь на концертах до сих пор. В те же годы появились и две пластинки духовно-христианского содержания, лучшие композиции из которых были переизданы в альбоме под названием «Госпел!».