Не от мира сего

Их провели через площадь к господскому дому. Ахальо почему-то решил, что они войдут через главные широкие двери, но рыжий свернул чуть правее, и за небольшим парапетом чародей разглядел набольшую деревянную дверь. Конвоир толкнул дверь рукой и вошел в полумрак помещения. Пленники вошли следом.

Они оказались в каменной комнате. Посреди голых стен торчали ощетинившиеся факелы, от огня которых к потолку поднималась копоть. Из мебели тут были стол, кресло и два стула. Ахальо принялся озираться в поисках пыточного оборудования, но ничего, к своему изумлению и едва сдерживаемой радости, не нашел. С одной стороны стола, в кресле сидел невысокий плотный человек средних лет в коричневом камзоле, расшитом красными камнями. Короткие рыжие волосы упрямо торчали на макушке. Посередине широкого лба, из-под которого на вошедших пристально смотрели холодные голубые глаза, залегли две продольные морщины. Руки с короткими толстыми пальцами, унизанными перстнями, покоились на грубой поверхности стола рядом с полупрозрачным зеленоватым кристаллом, который лежал на резной деревянной подставке.

При виде пленников барон слегка встрепенулся и сделал едва уловимый жест рыжему. Тот подтолкнул Егора и Ахальо к стульям.

— Садитесь сюда, — проворчал он. — Перед вами его светлость барон Аркхас. Он будет говорить с вами. И я бы не советовал лгать его светлости.

Отвесив глубокий поклон своему господину, рыжеволосый развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты. Пленники робко разместились на стульях и с тревогой посмотрели на барона. Тот побарабанил пальцами по столу и негромко произнес:

— Как вы поняли, меня зовут барон Аркхас. Я владелец здешних земель и верный вассал Дуумвирата, воин наших правителей. Ни один враг нашего государства никогда не уйдет безнаказанным от меня. Я верно служу Дуумвирату, и Дуумвират щедро награждает меня за преданность. Несколько дней назад с Язв богов сбежало двое каторжан, мужчина и мальчик. По описанию очень похожие на тех, кто сейчас сидит передо мной. Тем более, даже я, старый солдат, вижу следы Язв на лбу этого мальчика, что наводит меня на определенные подозрения.

Барон подался вперед и пристально посмотрел чародею в глаза:

— Я бы не советовал лгать мне, я этого очень сильно не люблю и караю лгунов самой лютой казнью, которую вы оба даже себе вообразить не можете. И если я поймаю вас на лжи хотя бы два раза, заметьте, несчастные, я даю вам одну попытку! То вы отправитесь обратно в яму ждать своей незавидной участи. И неважно, каторжане вы или нет!

Егор испуганно сжался и с мольбой посмотрел на Ахальо. Чародей не отрывал взгляда от глаз барона.

— Хорошо, — хриплым голосом сказал он и покосился на кристалл. — Если ваша светлость хочет слышать правду, Вы ее услышите. Меня зовут Ахальо, уроженец Йогльдира. Мальчика зовут Егор, и он гость в нашем мире, он прибыл издалека. Настолько издалека, что ни один смертный в этом мире не может отправить его обратно. Кроме меня одного.

Кристалл резко полыхнул красным цветом, и лицо барона исказилось, словно от боли.

— Ты лжешь мне, — прорычал Аркхас, и его пальцы сжались в кулаки.

— Да, — спокойно ответил Ахальо и откинулся на спинку стула.

Теперь все встало на свои места. Кристалл истины, достаточно редкий артефакт. И безумно дорогой. Врать не было никакого смысла, а значит появлялся шанс, что они выберутся из этого места целыми и невредимыми.

— А теперь я расскажу нашу историю.

И чародей принялся рассказывать все с того самого момента, как он пошел с заговоренной бутылкой к амбарам, чтобы выгнать расплодившихся крыс. По мере повествования барон несколько раз вставал с кресла и, заложив руки за спину, ходил взад и вперед по комнате, с интересом слушая увлекательную историю. Некоторые, довольно пикантные подробности, чародей опускал. К концу рассказа было видно, что барон крайне взволнован. Он расстегнул верх камзола, обнажив поросшую рыжими волосами грудь и, не отрываясь, смотрел то на мальчика, то на говорившего чародея.

— И твои наемники убили Муслоу, — устало произнес Ахальо и замолчал.

Повисла вязкая тишина. Барон сел на кресло и принялся вновь барабанить пальцами по столешнице. Наконец, он проговорил:

— Мне крайне жаль, что так получилось с вашим спутником. Виновного я накажу сегодня же. Эй, Крастек!

Дверь отворилась, и вошел длинноволосый рыжий воин.

— Да, ваша светлость, — он поклонился и с преданностью посмотрел на барона.

— Крастек, немедля найди того бойца, что убил спутника этих достойнейших людей, и брось его в яму. Для наших же гостей распорядись приготовить покои на третьем этаже. И пусть на кухне поторопятся с обедом, или они ждут, когда подстреленная дичь протухнет?

При фразе про гостей у солдата и Ахальо одновременно округлились глаза. Крастек молча поклонился и вышел, Ахальо же задал вопрос:

— Простите, ваша светлость, но как понимать слова о гостях?

Барон Аркхас откинулся на спинку кресла и с прищуром посмотрел на чародея: