Не от мира сего

— Спасибо тебе, добрый человек, — неуверенно промямлил здоровяк. — Если бы не ты, не знаю, сколько я мог еще провести в рабстве у этого негодяя.

— Да ладно, что уж там, — стараясь скрыть досаду, ответил чародей и, немного помолчав, спросил: — Как так получилось, что он сделал твоего вольта?

— Кого? — не понял здоровяк.

— Вольта, — повторил Ахальо и пояснил: — Это такая колдовская кукла, с помощью которой заклинатель подчиняет себе волю другого человека. В данном случае — тебя.

— А-а-а, — протянул здоровяк. — Ты про это. Сейчас расскажу. Только давай отойдем куда-нибудь в сторонку, присядем, а то ноги дрожат от напряжения.

Чародей кивнул в ответ.

— Конечно! Пойдем зайдем в трактир! — увидев нерешительность в глазах нового знакомого, добавил: — Я угощаю, не переживай.

Когда бывшие противники вернулись в трактир, стол, за которым сидела Валиаса, был пуст. Трактирщик хмуро посмотрел на вошедших, но ничего не сказал. Чародей и здоровяк уселись, и Ахальо заказал им обоим по куску хорошо прожаренного мяса, а также вина для своего нового знакомого и простую воду для себя.

Когда Муслоу пропустил пару стаканчиков и глаза его заблестели, он принялся рассказывать своему спасителю историю своих злоключений.

— Хотя рассказывать тут особо нечего, — здоровяк развел руками, в одной из которых был зажат кусок мяса. — Все было просто до обыденного. В Йогльдире я занимался тем, что тренировал молодых бойцов для ежегодных поединков в честь богов войны. Как-то вечером после очередных занятий я сидел в своем излюбленном трактире «Кровь и пот», что недалеко от арен. Я уже порядком захмелел, как ко мне подсела очаровательная девушка. Ее рыжие волосы, статная фигура, открытое декольте, в общем, все в ней свело меня с ума. Мы непринужденно разговаривали, и вот уже спустя какое-то время шли под ручку к ближайшим комнатам, где могли бы уединиться вдвоем, не создавая никому помех. Дело в том, что я жил в то время со своими боевыми братьями и никак не мог привести девушку, тем более настолько очаровательную, в наш холостяцкий бардак. Да и она жила с братом, который, как утверждала, не одобрил бы ее увлечение. Короче. Пришли мы в эти комнаты, поднялись на второй этаж. Все во мне кипело от предвкушения. А она и говорит, мол, не спеши, давай выпьем. И шмыгнула за дверь. Я разделся, залег в кровать, и тут она возвращается.

Ахальо закивал головой. Все в этом рассказе ему казалось до боли знакомым.

— Вернулась она, значит, с вином, налила мне стаканчик, подносит, давай, мол, выпьем за нас с тобой. Ну, я, дурак, и выпил. Что потом было, помню смутно. Голова стала тяжелой, буквально неподъемной. В комнату вошел этот вертлявый тип, ее любовник он на самом деле, а никакой не брат. Начал тыкать меня иголками. А я лежу беспомощный, ни пошевелиться не могу, ничего. Только в сон клонит. Но я держался, чтобы посмотреть, чем все это закончится. В общем, потыкал он меня иглами, пока кровь не начала сочиться из меня, затем достал какую-то куклу, обмазал в моей крови и посыпал каким-то порошком. Он, наверное, какой колдун, да?

Ахальо замотал головой:

— Необязательно. Мог просто купить порошок, иглы и куклу у любого чернокнижника и самостоятельно создать вольта. Так что было дальше?

Муслоу отхлебнул еще вина и мрачно продолжил:

— Да что тут рассказывать. Провалился я в сон, а вынырнул только сейчас, на заднем дворе. Вся жизнь была как в дремоте. Словно что-то снится, вроде все понимаешь, а участия никакого принять не можешь. И такое чувство, что некто дергает за ниточки, и ты подчиняешься злой воле неведомого. А оно вон как оказалось. Вольт.

Здоровяк допил вино и со стуком опустил стакан на стол.

— А как ты чары-то разрушил? Ты что, чародей?

Ахальо наклонил голову набок и уклончиво ответил:

— У меня был нейтрализатор заклинаний.

— Нейтрализатор заклинаний? — Муслоу замер с кувшином в руке. — Он, должно быть, стоит кучу денег. И ты так просто истратил его на меня?

Чародей равнодушно пожал плечами.

— У меня не было выбора. Либо использовать нейтрализатор, либо смириться с тем, что ты мог проломить мне голову.

Здоровяк виновато всхлипнул.

— Да ты уж прости, Ахальо. Я ж сам не ведал, что творил!

— Да ладно, все я понимаю, — махнул рукой чародей, после чего вытер о скатерть руки и встал из-за стола.

Он нагнулся за мешком и закинул его за плечи.

— Ты куда? — удивленно спросил Муслоу. — Спешишь куда-то?

— Да, — кивнул головой Ахальо. — Сейчас переоденусь в свои вещи да пойду искать мальца.

— Кого? — не понял здоровяк.

— Племянника моего, — нашелся чародей. — Мы с ним разминулись, когда эта, — тут он запнулся, — в общем, когда меня опоила Валиаса.

И, опуская ненужные Муслоу подробности, он рассказал, как и где потерял Егора.

— Теперь даже ума не приложу, где искать сорванца, — нарочито тяжело вздохнул Ахальо. О том, что нейтрализатор магии должен был помочь найти мальчика, он, понятное дело, тоже умолчал, равно как и о сделке с демоном.

— А как хоть выглядел твой племянник? — спросил здоровяк, наполняя еще одну кружку вином. Было видно, что он пьет и не хмелеет.