Не подарок судьбы

– По родинке на ухе, – уверенно ответила принцесса, и я сама кинулась её обнимать. Мы, как маленькие девочки, рыдали под проливным дождем, пока Николус и Польс не затащили нас внутрь. Мужчины тут же засуетились, сбрасывая на диван пледы, сухую одежду, а затем совместно удалились заваривать чай, давая нам время переодеться.

Мои вещи сидели на Каламине слегка мешковато, но в целом размер у нас сходился. Поэтому несколько минут спустя мы уже расположились на диване и медленно пили чай, от которого валил пар. Я понимала, что Мина здесь не просто так. Что она не могла тут очутиться без причины. Но начинать разговор не торопилась. Хотелось насладиться моментом, теплом, ощущением призрачной безопасности.

– Я так надеялась, что ты вернулась, – Каламина заговорила первой. – Надеялась, но не верила. Мне сказали, что здесь можно отыскать господина Николуса, потому что он ждет тебя.

– Николус – это я, – вклинился в наш разговор Ник, умостившийся в кресле.

– Очень приятно, Каламина, – обернулась к нему девушка, и я заметила, как заинтересованно вспыхнул её взгляд. Еще бы. У Николуса всегда не было отбоя от поклонниц. Пару раз мне даже приходилось притворяться его невестой, чтобы отвадить непонятливых дам.

– Так как ты выбралась из дворца? – спросила я, возвращая Каламину к нашей теме.

Принцесса вздохнула и отвела глаза.

– Мой народ умеет становиться невидимым на короткие промежутки времени. Так я сюда и дошла. У меня послание для господина Николуса, – ответила она. – Его императорское величество просили передать вам, что дворец продержится максимум до завтрашней ночи. И если никто не придет на помощь, все погибнут. Маги выдохлись. Его величество слишком слаб, а охранники не спят уже которые сутки. Мы не надеялись, что Оливия вернулась, но очень хотели в это верить.

– Почему я? – слова Каламины внезапно задели меня за живое, и все метания минувшего вечера вернулись с новой силой. – С чего вы взяли, что я вообще вернусь? Может, я решу выйти замуж в Светене?

– Мы… ждали тебя, – Каламина выглядела растерянной. – Его величество сказал, что ты можешь открыть портал и вызволить нас.

– Всех? Или он имел в виду себя и детей? – я говорила резче, чем хотела, но ничего не могла с этим поделать. – Уж кто-кто, а дядя знает, что сила моих порталов не безразмерна.

– Вот, – Мина сняла с пальца перстень, как две капли воды похожий на тот, что я использовала в Светене. – Я должна была отдать это Николусу, но раз ты здесь, отдам тебе.

Я отвернулась, даже не взяв перстень в руки. «Ты должна, Ливи! Кто, как не ты, Ливи!» Почему всегда я? Кто назначил меня всемогущей? Дворец защищен от вторжения. Как можно открыть портал, который выдержал бы такую массу людей? Голова кружилась. Я сжала виски руками.

– Ты нездорова? – ласковый голос Мины раздражал.

– Здорова! – рявкнула я. – Мне надо выспаться и подумать!

Я вскочила и бросилась в спальню. Представляю, что обо мне подумала Каламина, но сдерживаться дальше не было сил. Я уткнулась лицом в подушку и разрыдалась. Слезы катились градом. Мне было, что оплакивать. Сначала меня похитили и увезли в Светен. Затем пришлось вступить в бой с проклятием. Потом предательство Криса. Западня Мирабэль. Толпы иллюзий, слишком живых, чтобы причинить вред. И требования, требования, требования. А кто поможет мне?

Дверь жалобно скрипнула, пропуская незваного гостя. Мина присела на стул у кровати и погладила меня по голове.

– Прости, – прошептала она. – Мне жаль, что расстроила. Понимаю, ты переживаешь за семью…

– Да ни за кого я не переживаю! – воскликнула, швыряя подушку в стену. – Ни за кого, кроме себя! Ненавижу…

Каламина растерялась. Вряд ли ей приходилось видеть такие истерики. Да и мне самой не приходилось. Но остановиться не могла. Не могла взять себя в руки.

– Расскажи мне. Я попробую понять, – принцесса пересела на кровать и протянула мне носовой платок.

И я рассказала. Об исчезновении родителей, проснувшемся даре, подарке в виде человека, своей любви, похищении и тетушке Мирабэль. Каламина слушала, не перебивая. Она не задавала вопросов, не пыталась меня успокоить. Просто слушала. И стало легче. Я перестала всхлипывать и мять ни в чем не повинный платок.

– А теперь я скажу, – тихо произнесла Каламина. – Ты просто устала. Это бывает даже с самыми сильными людьми. Но нельзя останавливаться сейчас, Ливи! Остался один рывок, последний – и победа будет за тобой. Не над Мирабэль, а над твоими страхами и сомнениями. Я тоже боялась ехать в Миридан, но отец настоял. И я пересилила свой страх. Вспомни, разве за эти месяцы не было ничего, о чем бы ты могла сказать с благодарностью?

– Было, – признала я.

– Вот видишь. Надо только взглянуть на ситуацию под другим углом. Ты сильная, Ливи. Поэтому на тебе и ответственность. Только ты можешь придумать, как спасти людей во дворце. Все эти дни мы ждали тебя, потому что верили – ты единственная, кто не сбежит при виде умертвий, а даст им бой. Ливи, дорогая, борись. Не ради нас – ради себя.