Не причеловечиваться! Сборник рассказов

– За вашим кварталом целую улицу выстроили. Пронумеровали дома по-идиотски. Шиш разберёшь, где какая сторона, поле ещё посередине, чтоб его… Кто только прокладывает улицы эти! Посадить бы его за руль, да заставить в ночи круги наматывать…

Кира облегчённо выдыхает: вышел на режим, вроде бы нормальный.

– А рейсы? Вот вы откуда, из Питера прилетели? Ага. В четыре часа ночи. Кто такие рейсы придумывает, а? А я скажу – они. Чиновники. Которые жирные зады в креслах мозолят… – больше он не замолкает до самого дома.

…Лампочка в плафоне, похожем на стеклянную банку, горит над подъездом. Кира выходит из машины, и тотчас распахивается дверь – на пороге папа.

– С ума сошёл! Ты бы ещё на улице мёрз, – охает она, прежде чем нырнуть в табачные объятия.

– Встречать-то ты не разрешила.

В комнате работает телевизор, и мама спит, сидя в кресле перед ним. Газетка с программой передач соскальзывает с её колен на ковёр. Пахнет печевом и туалетным мылом.

… На край подушки падает свет уличного фонаря. Кира ворочается. Сначала приходится утолкать одеяло к спинке кровати, потом – избавиться от пухлой подушки. Не помогает. Прошлёпав по холодному паркету, распахивает форточку. В комнату втягивается свежесть и далёкий собачий лай.

– Что не спишь?

В детстве Киру всегда удивляло, как мама умеет неслышно ступать по половицам.

– Душно.

– Второй год уговариваю папу поставить регуляторы на батареи. Жадничает. Копит неизвестно на что. Я ему говорю, что пора уже тратить начинать. У гробов карманов нет.

– Мам… ну не начинай. Какие гробы? Тебе пятьдесят шесть.

– Ладно… Что днём будем делать?

– Можно в город съездить. Вечером с одноклассниками встречаемся.

– Ложись тогда, отдыхай. Смотри, чтобы не продуло тебя.

Когда мама уходит, Кира достаёт сигареты и долго курит в форточку.

… Карамельный свет изливается на снег – в витрине ресторанчика висят лампы Эдисона. На крыльце курят двое. Кира, проходя мимо них, слегка улыбается. Это ни к чему не обязывает, но, окажись они её одноклассниками, можно будет притвориться, что она их узнала. Ресторанчик безуспешно пытается казаться дороже, чем на самом деле. На первом этаже есть гардероб, но, передавая шубу опухшей женщине за барьером, Кира чувствует запах перегара. Протягивая номерок, гардеробщица на секунду удерживает его в дрожащей ладони. Секунды хватает, чтобы Кира её узнала. Это мать Вовика Калинкина…

…Вообще никакого света. Где-то впереди фонарь на просмолённом деревянном столбе, как в деревне, но до него ещё идти и идти. Папа возвращается из новой квартиры, где весь вечер что-то сверлил, красил и клеил. Тропинка, выложенная из обломков бракованных плит, в оттепель раскисла, а потом покрылась ледяной коркой. Эта корка и металлические подковки на ботинках Вовика спасают папе жизнь. И ещё, конечно, молоток, который он побоялся оставить в квартире с фанерной дверью, чтоб его не постигла участь ванны и электроплиты.

Цок-цок… Папа оборачивается. За ним идут. Он нащупывает фонарик и щёлкает тумблером. Брызжет свет. Преследователь на мгновение слепнет, и папа успевает заметить холодный проблеск в его правой руке.

Они знали родителей Вовика, знали и его самого, тихого и вежливого, в аккуратной курточке и в очках. Полгода назад отец Вовика умер, а сам он сделался бледным и дёрганым. Однажды в очереди в сберкассу папа услышал, что у него нашли шприцы. Но мало ли слухов распускали о соседских детях старухи? Теперь это казалось правдой. Иного объяснения тому, что славный очкастый парень идёт сейчас на него с ножом, папа не видит.

– Вова! – папа надеется, что, узнав его, парень отступит.

Нет. Это Вова и не Вова одновременно. Пустая оболочка с безумными глазами и одним-единственным желанием, которому подчинено всё его существо.

Папа выхватывает молоток и поднимает над головой:

– Вова, – говорит он как можно спокойнее, – я сильнее. Я убью тебя. Вова, что будет с твоей мамой?

Папа попадает в точку. Наркоман останавливается, с тоской смотрит вокруг и пропадает в темноте.

– Через годик сам сдохнешь, – папа сплёвывает под ноги. Его трясёт.

Папа ошибается. Вовик умрёт всего через два месяца.

…Крутится диско-шар. По стенам ползут разноцветные пятна. На столиках покачиваются острые огоньки свечей.

Кира ловит официантку:

– Здравствуйте, у нас тут встреча одноклассников…

– Сейчас провожу. Ваших сложно с кем-то перепутать – шумные.

За длинным столом мужчины и женщины. Кира окидывает их быстрым взглядом и пугается. Все они слишком взрослые, и она никого не узнаёт. Может быть, её по ошибке привели на встречу чужих одноклассников? Но полная блондинка в платье цвета электрик уже лезет обниматься, и кто-то сдвигает вещи в угол, освобождая место для Киры.

Она боится, что ей сходу начнут задавать вопросы, но одноклассники уже успели разбиться на компании. Одни спорят, другие хохочут, третьи молча накачиваются спиртным. Кира заказывает сразу два бокала вина и откидывается на спинку диванчика. В конце концов, у всего есть плюсы: если станет невмоготу, можно незаметно исчезнуть.