Не стой у себя на пути. Руководство скептика по развитию и самореализации

Через несколько лет после свадьбы у нас родились дети. Хотя я поддерживал Рейчел во время беременности, в меру своих возможностей сочувствуя изменениям в её теле и эмоциях, мне было тяжело, когда ребёнок наконец появился на свет. Я не знал, что мне делать. Некоторые вещи, присущие материнству, связывали мою жену с нашим сыном. Ребёнок рос в её теле и питался через её тело, поэтому я тоже хотел найти своё место, своё чувство связи. Их связь укрепила мою веру в то, что моя главная роль — просто обеспечивать пропитание.

Спустя первую пару недель я вот что сказал: «Эй, мне нужно вернуться к работе. Мне нужно спать чуть больше». Я не озвучил, но подразумевал: «Я однозначно должен спать больше, чем тебе, потому что моя работа требует бодрствования, а твоя — нет». Чтобы было понятно, работа Рейчел, пока она была в декретном отпуске, заключалась в уходе за человеком, чья жизнь зависела от её бодрости и сил. Единственная причина, по которой сегодня у меня есть двенадцатилетний ребенок, заключается в том, что жена смогла сохранить его жизнь, когда я уходил на работу. Однако тогда своё желание спать на диване вдали от ребёнка я объяснял деньгами. Я больше думал о зарплате, чем о Рейчел, которая нуждалась в отдыхе, чтобы иметь возможность полноценно заботиться о нашем первом сыне.

Мои ценности изменились. Хотел бы я вернуться назад в машине времени и стать более понимающим. Жизнь не вращалась вокруг моего отдыха и возможности спать мирным сном, как Белоснежка. Боже праведный.

По мере развития нашей карьеры я всегда считал себя болельщиком Рейчел номер один (думаю, что жена согласится). Я дико, сильно, невероятно горжусь работой, которую она проделала и продолжает делать. Однако я всё тот же практичный, прагматичный человек, который всегда был более приземлённым и никогда не позволял большой и дерзкой мечте полностью ею завладеть. И в этом есть плюс: если Рейчел по каким-то причинам не может осуществить мечту, она точно не разочаруется (см. финал нашего документального фильма «Рейчел Холлис представляет» на Amazon). Я управляю ожиданиями. Я — менеджер по ожиданиям. Это заложено в моей ДНК.

Когда родились двое старших детей, темп развития бизнеса Рейчел заметно ускорился. Около десяти лет назад она уже обладала чётким видением того, к чему это всё приведёт. А я? Я думал, что это прекрасно — иметь настолько смелое представление о будущих возможностях. Но! Я считал, что моя роль заключается в том, чтобы поддерживать, болеть за неё, но не слишком сильно. Моей задачей было сдерживать её порывы во избежание будущих разочарований.

Честное слово, я действовал во имя любви.

Я искренне верил, что больше всего на свете Рейчел нуждалась в моём прагматизме. Если бы я мог, я бы попытался убедить своё молодое «я», что можно оставаться прагматиком, верить в свои устои, но при этом не сдерживать мечту, не преуменьшая её, не пытаться управлять ожиданиями.

Однажды, когда Рейчел рассказала мне о весьма амбициозной затее вывести карьеру на новый уровень с помощью потенциальной сделки, я подумал: «Ты сумасшедшая, и моя задача — разубедить тебя, потому что я очень тебя люблю и хочу защитить от разочарований».

— Да ладно, детка, вероятность того, что это произойдёт, составляет миллион к одному, — начал я.

Она недоверчиво спросила:

— Миллион к одному? Они уже назначили встречу.

Что ж, она не ошибалась. Я должен был признать её правоту — хотя бы для того, чтобы убрать с её лица это недоброе выражение.

— Хорошо, тогда не миллион к одному, а, примерно, три.

Но и это её не устроило.

Хотя я говорил от чистого сердца и из лучших побуждений, мои слова были восприняты прямо противоположным образом. Да, я сказал ей: «Я не хочу, чтобы ты разочаровалась», но отчасти я имел в виду: «Я не верю, что у тебя получится». На самом деле, я дал ей 97-процентную вероятность того, что она не сможет.

Вспоминая тот случай, я понимаю, что ещё я пытался сказать: «Я не думаю, что ты достаточно сильна, чтобы в случае неудачи справиться с последствиями своей попытки». От этого мне хочется плакать ещё сильнее. Какое жестокое осознание. Моя попытка сыграть свою роль и уберечь жену от разочарования снова и снова сигнализировала о том, что я либо не считаю её способной, либо не думаю, что она достаточно сильна, чтобы справиться с трудностями.

Рейчел знала, что делала. У неё было своё видение вещей. Я пытался удержать её от того, чтобы она не забегала вперёд. Я не хотел, чтобы она радовалась, а потом разочаровалась. Но я ошибся в своих сомнениях.

Примерно через шесть месяцев я пришёл домой с работы и обнаружил на столе коробочку.

— Что это? — спросил я.

— Это подарок, который ты мне подарил, — ответила Рейчел.

— Боже мой, я так рад, что купил его для тебя. И что же я купил?