Не теряйте отчаянья. Новая книга. Стихи 2014–2015 гг.

Наша жизнь – это и победа, и трагедия одновременно. Но обратись к истории, и ты поймешь, что такова была судьба всех ее лучших людей, и успокойся, и подумай – ведь ни ты, ни я не имеем права чувствовать себя несчастливыми. Нам удалось победить время, сделать его своим, подержать его в руках, обнять, и оно обняло нас.

Мы с тобой счастливущие, Леша!

Алеше Марчуку

Надежды всегда не совсем удаются,
с тупой безнадежностью ссорясь,
но что-то сильнее всех войн, революций –
любовь, милосердие, совесть.

Себя ненадежной надеждой не тешим,

и поздно нам стать мечтунами,
потомки вернутся и к нашим надеждам,
но станут ли новыми нами?

16 сентября 2014

Два шкафа

Мама книжки в шкафах разобрала,
уезжая на фронт, чтобы петь,
и своим драгоценным сопрано
мне сказала: «Вот в этот – не сметь!»

Жажда книг на войне не погасла

в пацанах с д’Артаньяном в башках.
Я волнистым ножом для масла
вскрыл со «взрослыми книгами» шкаф.

Слов «депрессия», «стресс» или «вирус»

мы не знали, тем паче «мигрень»,
и читать что не надо – на вырост,
даже Драйзера, – было не лень.

Мы, готовые биться насмерть,

чтобы немцам был полный швах,
из болезней всех знали лишь насморк,
носом шмыгая в очередях.

И, до пояса в кухне помывшись,

в магазин, мой тогдашний лицей,
отправлялся я с книгой под мышкой,
в мою главную книгу – в людей.

Чего только рука не писала

и про Сталина, и про Марс,
ну а после нырял в Мопассана,
даже если насквозь я промерз.

И в блокнотике почерком твердым

среди всех черновичнейших фраз
так помечено в сорок четвертом:
«Боги жаждут. Прочитано. Франс».

Это были великие ночи.

В каждой – новый за хлебом поход,
где мне нравились больше, чем очень,
Уленшпигель и Дон Кихот.

В детском сердце – с четвертого класса

как начало во мне всех начал
по ночам хладный пепел Клааса,
затвердев, словно гнев, застучал.

Не носивший ни разу шинели

за свободу всю жизнь воевал.
Я искал и нашел свою Неле,
в несвободе любви ликовал.

Я сегодня поменьше ликую.

Семьи все в ежедневном аду.
Но я знаю – другую такую
я нигде никогда не найду.

Я, конечно, люблю бесконечно

всех своих сыновей пятерых,
имена книг любимых сердечно
завещательно им повторив.

Мое детство не зря я отшмыгал.

Но вы знаете, чем я убит?
Непрочитанный «Тиль Уленшпигель»
ни одним из детей не открыт.

18 марта 2015

Никто не знает мою тайну