Читаем Не учите меня жить ! полностью

Не учите меня жить !

Поскольку "рюмочка" обычно превращалась в семичасовую пьянку, а заканчивалась рано утром в субботу танцами с молодыми людьми в дешевых костюмах и повязанных вокруг головы галстуках в безымянном ночном клубе, где бывают одни туристы, где-нибудь в подвале у Оксфорд-серкус, очень вероятно, что вся квартира будет в моем распоряжении.

И это меня несказанно радовало.

Когда из схватки с жизнью я выхожу побежденной, - а я, как правило, остаюсь в проигрыше, - то впадаю в спячку.

Я прячусь от людей, не желаю ни с кем разговаривать, ограничиваю контакты с обществом заказом пиццы на дом и платой рассыльному. Еще хорошо бы рассыльный не снимал своего мотоциклетного шлема, чтобы не встречаться с ним глазами.

А потом все проходит.

Через пару дней я обретаю необходимую для выхода в мир и общения с другими человеческими особями энергию. Я восстанавливаю свой защитный панцирь, чтобы не казаться размазней, плаксой и занудой, чтобы снова смеяться над своими несчастьями и активно поощрять к этому остальных. Пусть удивляются, какая я стойкая и мужественная.

Когда я вышла из автобуса, начал накрапывать холодный дождик. Хоть я и страдала, хоть и рвалась домой, в тепло и уют, но все же задержалась у магазинчиков за остановкой, чтобы запастись провизией на два дня моей добровольной изоляции.

Сначала я купила в газетном киоске четыре плитки шоколада и толстый иллюстрированный журнал и умудрилась при этом не обменяться ни единым словом с продавцом (одно из многочисленных преимуществ жизни в центре Лондона).

Затем зашла в винный магазинчик и с чувством глубокой вины купила бутылку белого вина. Мне было ужасно неловко от сознания того, что продавец понимает: я собираюсь вылакать всю бутылку одна. Даже не знаю, почему это меня так заботило. Если б меня пырнули ножом, пока я стою в очереди, он и бровью не повел бы; главное, чтобы я успела расплатиться. Просто мне никак не удается искоренить свои дурацкие провинциальные комплексы.

Далее я остановилась у фургончика, торгующего картошкой фри, и, не считая краткой дискуссии по поводу соли и уксуса, получила пакет жареной картошки, не вступая в дальнейшие контакты.

Оставался видеопрокат. Я надеялась быстренько найти там что-нибудь легкое и развлекательное, с минимумом разговоров.

Но это мне было не суждено.

- Люси! - окликнул меня Адриан, владелец пункта проката, таким голосом, будто мое появление привело его в неописуемый восторг.

Я прокляла себя за то, что вошла. Как можно было забыть, что Адриан обязательно захочет поболтать, потому что клиенты - его главная и единственная возможность общения.

- Привет, Адриан, - сдержанно улыбнулась я, надеясь остудить его дружеский пыл.

- Рад тебя видеть, - крикнул он.

Лучше бы не радовался так бурно. Я была уверена, что на меня смотрят все, кто находится в зале.

Я попыталась стать маленькой и незаметной. Хорошо еще, что пальто у меня коричневое, неброское.

Затем быстро - намного быстрее, чем собиралась сначала, - нашла то, что искала, и подошла к прилавку.

Адриан широко улыбнулся.

Если б не мое человеконенавистничество, пришлось бы признать, что он действительно очень мил. Если б еще не его чрезмерный энтузиазм...

- Ты где пропадала? - громко спросил он. - Я тебя не видел... больше недели!

Другие посетители перестали бродить между полок и дружно уставились на меня в ожидании ответа. Во всяком случае, так мне показалось, ибо чувствительность у меня была обострена до предела.

Я умирала от стыда.

- Значит, живешь себе своей жизнью и в ус не дуешь? - радостно продолжал Адриан.

- Ага, - промямлила я.

- А что случилось? - насторожился он.

- Продула уже все, - печально усмехнулась я.

Он поперхнулся от смеха.

- Да ты просто комик!

Я физически ощущала, как другие посетители сворачивают шеи, чтобы взглянуть на меня, и думают: "Она? Эта замухрышка? Он не ошибся? Уж на комика-то она совсем не похожа".

- Все равно приятно снова тебя увидеть, - продолжал трепаться Адриан. Ну, и что мы будем смотреть нынче вечером?

При взгляде на мою кассету улыбка сползла с его физиономии, и он едва не швырнул мне в лицо выбранную коробку.

- "Четыре свадьбы и одни похороны"? Только не это!

- Именно "Четыре свадьбы и одни похороны", - твердо сказала я, щелчком посылая ему кассету через прилавок.

- Но, Люси, - взмолился он, решительно возвращая ее мне, - это же сентиментальная чушь. Уж я-то знаю! Может, лучше "Синема Парадиз"?

- Я его смотрела, - сказала я. - Между прочим, по твоему совету. В тот вечер ты не позволил мне взять "Неспящего в Сиэтле".

- Ага! - торжествующе протянул он. - А как насчет "Синема Парадиз", режиссерская версия?

- Смотрела.

- "Жан де Флоретт"? - с надеждой спросил он.

- Смотрела, - безжалостно ответила я.

- "Бабетта идет на войну"?

- Смотрела.