Не выпускайте чудовищ из шкафа

…Спицы скользят, гладят друг друга, накидывая петлю за петлей. И пальцы Лютика управляют этим затянувшимся танцем.

Нитки яркие.

Их привозит Молчун, заказывает там, в Лезинске. Иногда почтой к нам пересылают, иногда сам отправляется. Наши частенько бывают на том берегу, это мы с Софьей не особо любим куда-то ездить. А вот они – дело другое.

Третье.

– Значит, женщины прибыли в Лезинск… Проверял?

– Пытался. Но тут сама понимаешь, если билеты брать от Петербурга, скажем, тогда да, записывать будут.

Пассажира внесут в особый реестр, не столько чтобы следить, сколько чтобы составить вагоны. Не потерять по пути следования. А вот если брали где-то поближе, по пути следования, да не в первый класс, а в обычный вагон, каковых в Лезинск большинство следует, то документы там не нужны. В билетной кассе и так выдадут.

Запомнить?

Кто запомнит обычную женщину, когда их каждый день – сотня, если не больше.

– Гостиницы?

– Нет. В тех, что официально, никто из пропавших не регистрировался. По пути следования тоже.

Бекшеев вытянул руку и пощупал штаны.

– Высохли?

– Не до конца. Сиди. До рассвета еще прилично…

Не поверил, вытащил из кармана куртки часы. Ну да, четверть третьего. Самое оно спать, а мне вот опять… и, главное, время я без часов чую.

– Тогда, исключительно теории ради… кто-то… – Кто-то, не Ник-Ник, который… – …Искал женщин. По брачным объявлениям. Вступал в переписку. Убеждал в серьезности намерений. И многие из пропавших были в возрасте, кто-то вдовый, кто-то просто… Кстати, по материальному статусу они тоже очень отличались. Знаю, что одной деньги на билет прислали.

– Кто?

– Письмом… тем, которое пропало. – Бекшеев и свитер потрогал. Но тот тоже был влажноват. – Так вот, они ему верили.

Женщины, как я заметила, вообще легко верят в чудо. В любовь вот. Или в крепкую семью.

В то, что все всенепременно будет хорошо.

Как в сказке.

Жили они долго и… и дерьмо.

– Они собирались. И ехали на встречу, чтобы потом исчезнуть. А главное, что никто из родных толком не мог сказать, куда они отправились.

– Ладно. Пускай. Вот они ехали, ехали… и приезжали. В Лезинск. Скорее всего. Надолго никто тут не отлучался, а вот если полдня-день, то и не заметят, особенно если поздняя весна или вон лето. Но на пароме внимание обратили бы. Ты снимки показывал?

– Показывал. Не узнали.

А паром на Дальний – это не железнодорожные кассы. Тут бы хоть кого-то из пропавших, но запомнили бы.

– Стало быть, встречал. И на лодку вел. Свою. Привозил сюда, но не в порт. Тут есть тихие места, где можно лодку укрыть.

И женщину.

Сказать, что дом… дом где-то рядом. Всего-то надо, что подняться…

Но без треклятого подавителя все одно не получилось бы.

Ладно поехать за сотни верст на встречу с женихом, которого ты в жизни не видела. Никому ничего толком не сказать, записки с пояснениями не оставить. Ничего не оставить. Но дальше. Вот приехала я, допустим. А тут меня с поезда тащат куда-то. И не в город, а в лодку. Прямо так, без передышки. С чемоданом, а то и не одним. Они ж издалека ехали, а значит, взяли бы и одежду, и не только… то есть с чемоданами. В лодку, когда паром есть.

Впрочем, не местные про паром могли и не знать.

И любовь опять же.

Доверие.

У нас ведь принято людям верить. Но не настолько же? Или настолько?

– Подавитель у него точно был. – Бекшеев тоже вытянул руки над огнем. – Это объясняет многое. В том числе и кровь Барского. Из носу пошла. Воздействию можно сопротивляться, особенно когда знаешь, что это такое. Но это требует силы воли. И всегда травматично.

Барский, выходит, знал.

Или понял?

Сидел у себя дома, поэтому и дверь на кухню была открыта. Тот, другой, вошел. И использовал подавитель? Только Барский успел… запонку сломать? Или она сама?

В руках?

Приказ. Он сопротивляется. Не будучи менталистом, сопротивляться можно, конечно. Но это больно. И пальцы сводит судорогой. А еще сосуды лопаются… кровь падает на пол.

Одна капля.

Ему… зажали нос? Дали платок? Приказали идти. И он пошел. На лестницу. А там платок…

– Подавитель заставляет выполнить приказ. Чем четче формулировка, тем лучше…

– Знаю, – огрызнулась я.

– Приходилось?

– Иногда нужно не убить, а доставить груз в… указанную точку. Желательно неповрежденным. А с магами сложно. Особенно если приходится пересекать тяжелые участки. Болота там. Или овраги. Лес… когда на себе не потащишь. С подавителем проще. Если с зельями сочетать, вообще красота. Зелья притупляют восприятие. Подавитель работает…

– Кто еще мог иметь с ним дело?

– На знаю… но он не сложный. Это просто такая штучка. Квадратная. Две кнопки. Пробой-глушитель. По сути вроде удара током, но для тонкого поля. А второй контур, собственно, волю и подавляет. Жмешь, пока клиент в несознанке, и диктуешь.

Та капля.

Это после первого удара. А потом, уже на лестнице, Барский очухался. Только силенок устоять не хватило. Все, что смог, убрать платок от носа. И замедлить шаги, чтобы след остался.