Небесная глина

На утренней заре — мычание коров,
Петух нашел плетень и выжидает время.
И посвист за рекой. И пенье комаров.
И дальний соловей закончил выступленье.

Разорванный туман собрался в облака.

Залаял первый пес и замер в умиленье.
И галькою шуршит спокойная река.
И смотрится в нее, как в зеркало, селенье.

Март 2004 г.

«Как осень в зените звенит…»

Как осень в зените звенит
хрустальной тоской паутин,
и черной полоскою влит
в синь неба курлычащий клин.

Как трепетен горький дым

над призрачностью степной.
Как месяца светел нимб
над выгнувшей горб копной.

Как эхом гоняет лес

голодного волка вой!
И ты — одинокий крест
с закинутой головой

над хрустом сухой травы

поставленный сохранить
осенних полей костры,
последнего клина нить.

1991 г.

«Послушай, как звезды шуршат…»

Послушай, как звезды шуршат,
они, срываясь с небес,
обретают свой ад
и устилают лес,
смешиваясь с листвой
и, обращаясь в тлен,
бережно сохранят
оттиск твоих колен.
И безнадежно зло
дробно тревожит лес,
дятел, что пробует до стучаться
до мертвых небес.

«Осыпается в прах кремень…»

Осыпается в прах кремень,
Отгорает в свечах время,
Бродит, тихо меняя цвет,
В наших жилах вино лет.

И уходят друзья детства

У небесных костров греться.
А когда-то надежные кони
Не спасают нас от погони.

Осыпается в прах кремень,

Отгорает в свечах время,
И теряется наш след
В миллионах грядущих лет.

Затерявшись среди столетий,

Взявшись за руки, словно дети,
Уходя через черный мост,
Мы становимся частью звезд.

1994 г.

«Жить и жить бы…»

Жить и жить бы —
да, наверное, нельзя.
Мы
уходим,
словно снеги скользя.
Телом в
землю,
а душой —
в небеса.
Исчезающая утром роса…
Бог, послушай,
я слишком земной,
чтобы тело мое
стало землей.
Исчезающая утром роса…
Для чего она Тебе
в небесах?

1997 г.

«Мы падали к звездам…»

Мы падали к звездам
от черной земли,
иначе до звезд мы
достать не могли,
И звезды
смотрели на нас,
не мигая,
на будущих жителей
Ада
и Рая.

1996 г.

«О подлости, предательстве, измене…»

О подлости, предательстве, измене
все будет сказано, когда настанет срок
и встанет в покаянье на колени
еще вчера всесильный царь и бог.

Настанет день. Я верю — он придет

И вновь стихи, как истину, откроет
изведавший все беды наш народ —
о доблестях, о славе, о героях.

1997 г.

«Слышен крик на Руси…»

Моему отцу