Небесная глина

Трупы раскиданы тут и там,
У мертвых всегда возраста нет.
Потом посчитаем по черным крестам,
скольким не исполнилось двадцать лет.
Войдут в немые списки потерь
С короткой пометочкой «рядовой»
все те, кто уже не откроет дверь,
вернувшись с ненужной войны домой.
Все те, кого не увидит мать,
уже не дети, еще не отцы,
кому девчонок не целовать
и не вести невест под венцы.
Гуляет снова кровавый смерч,
с земли затягивая мужчин,
и выбирает старуха Смерть
себе любовников без морщин.
Склонились над картой вор и тать,
пальцами щупая слабый фланг.
Кому-то мертвых своих считать,
кому-то деньги нести в банк.

Кому-то сына встречать в гробу,

в истошном крике распялив рот,
кому-то хвастать,
что он «обул»
на миллиарды свой народ.
И посредине больной страны
у невидимых баррикад
с одной стороны будем вечно мы,
с другой —
толкнувшие нас в ад.

Нам никогда их не простить.

Им никогда нас не понять.
Только России живая нить
Нас будет вечно соединять!

1996 г.

«Каждому пела над люлькой когда-то мать…»

Каждому пела над люлькой когда-то мать.
Каждый из нас рожден для свобод и любви.
Но из всех свобод есть одна —
она в нашей крови:
Свобода мертвы на траве лежать.
Лазоревый цвет по утрам мокр от горьких рос.
У горного беркута плавный и длинный взмах.
Одних от пули последней не спас Аллах.
Других от такой же пули не закрыл Христос.
И есть вопросы, ответов вот только нет.
Кто мне ответит хотя бы на этот вопрос:
«Скажи мне, выстрелил бы Магомет,
Когда б перед ним предстал Христос?»
Засохшая кровь похожа на черный йод.
Зачем мы пролили кровь, мой брат?
Ведь впереди нас обоих давно ждет
Бритвенный острый безумный мост Сират.
Но нет. На вопросы ответов еще нет.
Здравствуй, путник, что наг и бос!
Слева от моста стоит Магомет.
Справа от моста застыл Христос.

В глазах у каждого из них — вопрос.

А ответов у них тоже нет.

9 марта 2004 г.

«Так быть иль не быть? Ответ на вопрос…»

Так быть иль не быть? Ответ на вопрос,
конечно, не нов и, конечно, не прост.
Вдоль длинного тайного страшного рва
безжалостно лезет весною трава.

Ах, Гамлет! Наивный доверчивый принц!

Хранят черепа очертания лиц.
Степные ирисы я молча сорву
и брошу на ветхие куклы во рву.

Наивный вопрос. Ну, конечно же, жить!

Хотя б колоском вызревающей ржи,
Хотя бы закрывшими страшные рвы
стеблями зеленой бессмертной травы.

Уснувшие души бормочут во рву,

уснувшие души тревожат траву.
В последний наш день будут класть на весы
прозрачные слезы печальной росы.

1998 г.

«Поле слепое. Белесая тьма…»