Небесная голубизна ангельских одежд

В доказательство значимости произведений древнерусского искусства, оказавшихся у торговцев, приведу истории еще нескольких икон. Все они были проданы через «Антиквариат» за рубеж, попали в частные коллекции, а в наши дни привлекли внимание историков искусства. Среди них икона «Страшный суд» из коллекции Джорджа Ханна (табл. 22 № 12; фото на с. 28 вклейки). Икона хорошо видна на известной фотографии магазина «Антиквариата» 1936 года (с. 21 вклейки, № 23). Современные исследователи, даже после уточнения первоначальной датировки относят ее ко времени Ивана Грозного[1299]. Икона была реставрирована в 1930‐е годы Г. О. Чириковым. С аукциона Кристи в 1980 году она ушла за 150 тыс. долларов. Покупателем была антикварная фирма «А La Vieille Russie». Позже икона оказалась в Мюнхене в собрании Серафима Дрицуласа (Serafim Dritsoulas). Несколько лет назад российский бизнесмен купил икону, а в 2004 году президент России Владимир Путин подарил ее Русской православной церкви. Патриарх Алексий II передал икону возрожденному Воскресенскому Новодевичьему монастырю в Санкт-Петербурге. Она стала древнейшим образом в обители.

Недавнее исследование Э. С. Смирновой посвящено иконе «Св. Николай с ангелами и чудесами», которая тоже в 1930‐е годы была отдана на продажу[1300]. После революции, как свидетельствуют остатки этикетки на обратной стороне иконы, она оказалась в Музее изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина), а затем в «Антиквариате». В последние месяцы пребывания иконы в России ее запечатлела известная фотография магазина «Антиквариата» 1936 года (с. 21 вклейки, № 16). Вскоре икону в Москве купила жена американского дипломата Норриса Шипмана (Norris Shipman) Фанни Шипман (Theophane Shipman). В компании двух подруг, жен итальянского и американского послов, она часто заходила в столичный антикварный магазин. Наследники Фанни Шипман в 2009 году выставили икону на продажу на аукционе в Вирджинии. Сейчас икона находится в частной коллекции в Лондоне. Смирнова считает икону новгородской работой второй четверти – середины XVI века и отмечает, что «эта икона отличается необычайной иконографией, а также уникальной композицией, которая подчеркивает величие образа». Признавая, что икона прошла типичную профессиональную реставрацию начала ХХ века с поновлением утраченных мест и частичными записями, она в ходе исследования тем не менее оценивает ее высоко как «пример редкого и пока не идентифицированного русского иконографического типа, не отмеченного в научной литературе и чьи особые черты не были описаны до настоящего момента»[1301].

Очевидная значимость этой иконы не позволяет Смирновой примириться с тем фактом, что на продажу икону выдал музей. Она пишет: «Наиболее вероятно, что она пошла на продажу не из церкви или крупного музея, а из частной коллекции», видимо после ее национализации. По предположению Смирновой, в Музее изящных искусств икона находилась лишь на временном хранении[1302]. О том, где икона пребывала до революции, можно лишь гадать. По типичному сценарию того времени, она, скорее всего, оказалась в Государственном музейном фонде. Возможно, Смирнова права и Музей изящных искусств был использован лишь в качестве временного хранилища ГМФ. Однако, как свидетельствует данное историческое исследование, выдача в «Антиквариат» икон музейного значения непосредственно из постоянных собраний музеев не была исключением. С началом массового экспорта произведений искусства, сопровождавшегося давлением государства на сотрудников музеев, те вынуждены были отдавать музейные иконы на продажу.