Небесная голубизна ангельских одежд

Возможно, Дэвис не знал о царившей неустроенности, пренебрежении и вандализме, когда в 1937 году подарил университету около ста картин русских и советских художников. Однако уже через год он с тревогой и укором писал президенту университета Кларенсу Дикстре (Clarence A. Dykstra) о том, что тот не обеспечил подходящего помещения для картин[1432]. Тем не менее, несмотря на плачевное положение с хранением, Дэвис отдал университету купленные в СССР иконы, ограничившись условием обеспечить им надлежащее помещение. Требование Дэвиса было исполнено десятилетия спустя, в 1970 году, когда университет построил здание для художественного музея. До этого времени собрание Дэвиса сначала находилось в огнеупорном хранилище, а затем переехало в комнату «Е» в подвале Бэском-Холла (Bascom Hall), где до этого местный театр держал реквизит. Назначенный куратор собрания, декан факультета истории искусства Оскар Хаген (Oskar F. L. Hagen), принял новые обязанности без энтузиазма.

Оказавшись в подвале, коллекция оставалась неизвестной не только публике, но и профессорам университета. Осенью 1939 года молодой преподаватель истории искусства Джеймс Ватроус (James Watrous), который затем долгие годы добивался строительства музея и улучшения условий хранения коллекции, совершенно случайно узнал, что в подвале хранятся художественные ценности. Таким он увидел хранилище в 1939 году:

Комната «Е» была тускло освещенной и душно-горячей. Поскольку не было стеллажей для подвески картин, они бессистемными группами были прислонены к бетонным стенам. Комната была слишком маленькой, и самые большие картины, все еще не распакованные, тянулись вдоль подвального коридора[1433].

Ватроус написал президенту университета тревожное письмо, но оно осталось без ответа.

Шли годы. Иконы оставались в подвале. Лишь некоторые из них видели свет, кратковременно появившись на местных выставках в 1948 и 1949 годах[1434]. В 1950 году администрация университета затребовала комнату «Е» для размещения IBM. Коллекцию Дэвиса изгнали в соседнюю подвальную комнату, бывшее книгохранилище университетской библиотеки. В это время, правда, удалось достать деньги на передвижные стеллажи для подвески картин, а также провести систему кондиционирования воздуха. В 1950‐е – первой половине 1960‐х годов для проведения выставок администрация университета предоставляла помещения в Мемориальной библиотеке, но коллекция Дэвиса там не выставлялась[1435]. В 1965 году и эта возможность была утрачена, выставочные помещения в библиотеке передали на фотокопировальные нужды. Для университетских властей наука и техника имели приоритет, искусству оставалось ждать.

Художественное собрание университета росло, пополняясь частными дарениями. К 1957 году оно насчитывало более 500 картин, рисунков, скульптур и оттисков. В их числе оказалась еще одна «жертва» сталинских распродаж. В 1957 году супруги Ройтман (Mr. & Mrs. Marc B. Rojtman) из Милуоки подарили университету картину «Христос в состоянии покоя» фламандского мастера XVI века Яна Госсарта (Jan Gossaert, Mabuse). «Антиквариат» продал эту картину на аукционе Лепке в Берлине в 1929 году[1436]. Согласно аукционному каталогу, она происходит из собрания Дмитрия Ивановича Щукина (1855–1932).

Несмотря на рост университетского художественного собрания, отношение к нему администрации не менялось. Дэвис знал о положении дел и поначалу высказывал недовольство и тревогу. Проблему можно было решить, дав деньги на строительство музея. Так поступил Эндрю Меллон, который передал американскому народу не только собранную им коллекцию картин старых мастеров, но и значительную сумму на строительство здания национальной галереи. Видимо, у Дэвиса не было капиталов Меллона. Однако возможно и то, что интерес Дэвиса к его московскому собранию со временем ослаб. В 1957 году он посетил родной университет. Джеймс Ватроус, в то время куратор собрания, пишет о том, как они готовились к встрече с Дэвисом: привели в порядок хранилище, выставили иконы в читальном зале истории искусства, смастерили макет будущего музея, деньги на строительство которого они надеялись получить от Дэвиса. Ватроуса ждало разочарование. Дэвиса привели в подвальное хранилище, где не нужные никому, кроме группки энтузиастов, лежали картины сталинского соцреализма и русские иконы. Посередине комнаты на возвышении стоял макет музея. Однако напрасно Ватроус пытался обратить на него внимание Дэвиса. Тот разглагольствовал о посольстве в Москву и о том, сколько золота он заплатил Советам, и при этом, как пишет Ватроус, «искусно игнорировал все уловки хозяев, давая понять, что он больше не мог считаться благодетелем». Денег Дэвис не дал[1437].