Небо молчаливое

– Мою, – согласилась Эмма. – Мать ей всю себя посвятила, а меня с семнадцати Эва воспитывала. Но чёрт с ними обеими. Чай. Просто не хочу также. Чай. Точно. Чай, – повторила она сама себе, а может чашкам, с которыми кружила. Посмотрела на ящик, поняла, что коробку ещё не унесёт. Поняла, Фет понадеялся. Иначе точно уронит. – Как думаешь, Фет, – она выглядела не грустной, скорее уставшей, растерянно смотрела то на шкаф, то на стол, то на Фета, – стоит ли продолжать исследования? Обратной связи нет. – Эмма остановилась и чашки, наконец, оказались на столе, благо пустые. Благо, с чайником она не пустилась танцевать, нервно бродить по тесному корабельному буфету. – Тебе какой заварить?

– Без разницы, – пожал плечами Фет. – Делай как себе.

– Меньше посуды испачкаешь?

– Меньше, – согласился Фет. – Тон у тебя какой-то подозрительный. Но мне правда без разницы. Лучше скажи, почему если ты столько раз порывалась бросить всё равно продолжаешь? – Он остановился перевести дыхание. Эмма наполняла чайник из кулера. Насос весело бурчал. – И не просто. – Фет замер. Из переполненного чайника брызнул фонтанчик, Эмма отскочила матерясь, протянула руку, выключила, снова выругалась. – Ты усовершенствовала… м.. боже, триединый, что ты там сделала? Радар бурь?

Она кротко кивнула.

– На старом спутнике.

– Конечно! – всплеснул руками Фет. – И это конечно ничего не стоит, – он усмехнулся, он ждал, чтобы Эмма сказала хоть слово против, но Эмма молчала, не стала ему возражать. Она достала из ящика полупустую коробочку, только на дне в ней что-то шуршало. Поставила на стол уже без крышки, и тут же эту крышку потеряла, но нашла. В коробочке пожухлые и измятые перекатывались золотые цветы с толстыми конусовидными серединками.

– Будем ромашку пить. Успокаивает.

– Я спокоен, – заметил Фет.

– Да? А Луи не очень.

Доктор нахмурился, но Эмма пропустила этот взгляд. Она ловко, убийственно ловко со всей не свойственной ей грацией подхватила булькающий чайник. Фет вспомнил молитву, но тут же приказал себе забыть. Чайник плюхнулся на стол. Немного кипятка пролилось на пол. Эмма удивлённо посмотрела под ноги:

– Надо же, почти не пролила.

Фету было бы в пору взвыть, но выть он не стал, он привык.

Второй рукой она нырнула в банку и высыпала по щепотке сухих цветов в чашку. В какой-то момент Фет потянулся забрать чайник, но ограничился тем, что подобрал колени.

– Ты не ответила.

– Ты не психолог, – фыркнула Эмма. – Я тебе не плачу. Разве что чаем.

– Вот видишь, ты даже не платишь за мою доброту, – вывернул Фет. Он шутил на самом деле, и Эмма знала это, а Луи и часто не понимал. Трудно наверно так жить, когда ты такой обидчивый.

Фет отрешённо гонял стакан по столу. Стакан был грязный, видимо кто-то пил утром воду и не убрал.

– Так что тебя гложет?

Эмма вздохнула.

– Не гложет. Просто тревожно.

– Ну, ведьма. Я про себя рассказал.

– Не повторяй за этим.

– За кэпом? – усмехнулся Фет. – Вы разобрались, так?

– Спорно.

– Он же тебе нравится?

– Фет!

– Нравится.

– А тебе Луи нравится.

– Боги, Эмма!

– Что?

– Ладно, – доктор вздохнул. – Не хочешь говорить, тогда у меня к тебе вопрос. Твоего капитана пригласили бал.

– Мм. И что? Ты предлагаешь мне ревновать?

– Нет, я предлагаю, тебе пойти с ним. Это бал колонистов, Эмма. Там обычно собираются… не колонисты. Послы и всякие… С внешнего мира. Ему не стоит идти туда одному.

– Мы на Южную летим?

– Да. И скоро прибудем. Хотя бы припасы пополним с этим балом. – Фет вздохнул и отхлебнул немного ромашкового чая. – Ты разве не видела наш курс, пока в рубке была?

Хотя это же Эмма, она могла и не видеть.

– Я уже два дня в лабе. Доделываю радар. Константин и Луи подменили.

– И знаешь, всё-таки ты какая-то странная. Я видел коробки. Это его вещи?

– Частично. И Дэвида, и Рогача, и чьи-то ещё. Луи сказал, что знает, кому продать их. Так что заработаем даже. Обменяем память на деньги.

– К бурям такую память.

– Ты прав, – просто кивнула Эмма. Фет обомлел. – Жаль остальное нельзя так же отдать.

IV

– Ты хочешь, чтобы наш кэп пошёл туда? Один?

– Да, – Эмма непонимающе кивнула. – А что не так? Он знает этих людей, а значит, ему с ними и разбираться.

– А если он предаст нас?

– Как он может предать нас? – Эмма хмыкнула. – Сбежит? Проиграет корабль в карты? Это мой корабль, Фет, только я могу его проиграть. А я, могу тебя уверить, играть не буду.

– Один он не пойдёт.

– Ну, так иди с ним ты.

– И на что это будет похоже? Обо мне и так ходят разные слухи. Нет. Это бал колонистов, праздник небесных, меня там не ждут, а тебя вот напротив.

– Ждали бы – направили пригласительный на моё имя.

– Ты обиделась на совет? – доктор вскинул бровь, решил, что докопался до первопричин. А вот и нет. Плевать ей на этот совет, и балы, и предательства. Это ж нужно быть таким параноиком! «Я просто не люблю, когда столько людей», – с грустью подумала она, такую причину Фет уважительной не сочтёт.

– А ты на Константина?

Действительно, чего он на него взъелся?

– Нет, – фыркнул Фет. – Просто не хочу проблем. Люди не меняются.