Небо молчаливое

Эмма не придала этому значения. Беглые. От кого можно бежать на Верне? «От пиратов, – пришёл ответ. – От кого-то вроде Людвига. Может написать ему?», – подумала Эмма, но не решилась. Она едва ли успела отключить всё, как её снова выдернули в рубку. Константин справился быстрее. Лабораторный компьютер подвис, и Эмме пришлось долго его уговаривать, она уже почти попрощалась с тонкой аппаратурой. Если контролер сломается, кто его будет чинить?

Боги, какого труда Рогачу стоило обустроить Небо, ну то есть тогда ещё не Небо… Науку финансировали неохотно, а один сканирующий микроскоп стоит как четыре квартиры.

Эмма поплелась обратно в рубку. «Пташки прибыли», – написал Фет. Почему пташки? В рубке было тесно. В рубке всего тесно, она рассчитана на одного, а не на шестерых. Пташек было двое: низкая светловолосая девица в темно-бардовом комбинезоне и высокий чернявый парень с длинным чехлом подмышкой.

– Госпожа-ведьма! – ахнула девица. Девица на вид была немногим младше Эммы. – Вы госпожа-ведьма, да? – она уставилась на Эмму, точно на экзотическое животное, хотя на Верне и собаки экзотика. Эмма кивнула. – Джейк! – пискнула девица. – Нам повезло. Это Небо!

Её товарищ с подозрительным футляром неохотно промямлил: «да» и снова уставился в потолок.

– Ладно, господа, – начал Фет, – Луи определит вам каюты, и потом мы с вами поговорим.

– Это очень мило с вашей стороны, – промурлыкала девица. – А наш шаттл?..

– И посмотрю, что с ним! – вызвался Луи. Девица просияла.

– Вы так добры к нам! Сам боже триединый послал вас, иначе и быть не может! Кто ещё мог направить вас, госпожа-ведьма, в эту часть небес?

– Работа, – тухло отозвалась Эмма.

– Здесь лучше слышно богов, да госпожа-ведьма? – изумилась девица. Эмме захотелось пнуть её и посильней.

– Здесь лучше слышно Верну. Я провожу исследования. С богами и магией они не связаны, – отрезала Эмма.

– Исследования? – её круглые глаза ещё больше округлились. «Боже, Луи, – взмолилась Эмма, – да уведи ж её отсюда!». – Вы что ученая?

Где-то сбоку прыснул Константин.

– Да, – ответила Эмма, и будто бы соврала, и слово оказалось тяжёлым, и захотелось скинуть это груз с себя, и захотелось сбежать обратно к приборам. – И мне некогда с вами… – а вот теперь точно соврала: времени на Верне немерено, нечем время мерить. Эксперимент стоило перезапустить.

– А давно вы?.. – прогундосил второй, тот, что с чехлом, тот, что не приставучая певчая пташка, скорее нахохленный чёрный грач. – Ну это… наукой занимаетесь?

– Давно, – процедила Эмма. Где-то внутри открывалась тяжёлая дверь, и у Эммы не было сил её захлопнуть.

Кажется, это было на исходе весны. Ну, может чуть раньше, в городе время немного запаздывало. Зимы длились дольше и отступали лишь к концу второго весеннего месяца. Привычная к теплу Эмма часто болела и ходила в пальто до первых тюльпанов. Но в тот день, помнится, уже цвела сирень. Эмма долго смотрела в зеркало, прикидывая, на сколько она похожа на ту Эмму, которой хотела стать, на ту, которую возьмут в экспедицию, кому комиссия улыбнётся, на… Белая рубашка не спасала, она казалась огромной и чужой, точно Эмма забрала её у Дэвида; а брюки палаццо так туго обтягивали задницу, что казалось вот-вот треснут. Надо было на размер больше брать, но в те, что больше, в талии можно было ещё одну Эмму запихнуть. И честно говоря, ей нравилось, как они сидят.

«Я достойна… Боги… Возьмут же?», – спрашивала Эмма, перекалывая волосы. Так плохо и так торчит всё. И коса кривая, и пучок растрёпанный. Дэвид подошёл сзади, взял заколку и сделал сам.

«Так тебе лучше», – сказал.

«Так мне лучше», – подумала Эмма.

«К чёрту вас всех», – решила Эмма.

– Кэп, иди за штурвал, – сказала она бесцветно. – Фет?

– Охотно уступаю. Извольте, капитан, – усмехнулся доктор. – А вы господа за мной.

Артисты потопали вслед за Фетом, но перед тем девчонка подскочила к Константину и чмокнула его в подбородок. Её дружок понуро мялся рядом.

– Спасибо, ребят, – прогундосил он в коридоре.

– Благо дарим! – отозвалась колокольчиком девчонка. – Пусть небо будет добрым к вам!