Небо после бури

Харпер, который все это время не спускал с меня глаз, приканчивает своего противника и швыряет мне кинжал.

«Нет. Нет. Не подходи. Не подходи, глупец!» Кинжал ловит Керис, но Харпер уже бросает второй.

Поймав оружие, я замечаю, что его нагрудная пластина съехала набок во время боя.

– Харпер! – отчаянно кричу я.

Поздно. Керис делает небрежное движение, и кинжал описывает в воздухе сверкающую дугу. Крылатая смерть.

Серебристый клинок вонзается в грудь моего возлюбленного.

«Поверхностная рана, – говорю я себе. Я ползу к нему по грязи. – Я его вылечу. Я спою ему песню, и он вернется». Но потом я замечаю блеск стали. Второй кинжал был направлен прямо в сердце. Харпер падает.

– Нет!

Я стою на коленях у неподвижного тела. Зеленые глаза стекленеют – жизнь покидает его вместе с кровью, которая сочится из его груди.

– Харпер, нет… – умоляю я. – Нет… пожалуйста…

– Элен…

Он называет меня по имени, но я не слышу его. Вокруг звенят мечи, мое сердце колотится еще громче. «Нет… нет». Мне не нужна победа, если она достанется такой ценой.

– Эм…эмифал… Фир… даант… – шепчет он, и его рука, которая только что сжимала мою ладонь, падает на землю.

Я верну его, я найду его песню. Обязательно. Но что-то вонзается мне под ребра, и я не могу сдержать крика. Я выплескиваю всю боль, что столько лет копилась во мне, все мои поражения, все мои печали. И нет ему конца.

Керис не сводит взгляда с моего лица. В руке у нее зажат кинжал. Она наслаждается моим страданием, черпает в нем силу. Она идет ко мне.

Я пытаюсь подняться. Но не могу. «Верность. Верность до конца».

Итак, вот он, конец. А я не готова к смерти.

61: Лайя

«Осторожно, Лайя, – раздается у меня в голове резкий голос Рехмат. – Здесь что-то не так».

Я молчу, слыша тяжелые шаги Князя Тьмы. Я не позволю страху руководить моими действиями. Я одержу победу. Я уничтожу джинна.

– Ты чувствуешь это, любимая? – произносит Князь Тьмы, и я не знаю, к кому он обращается: ко мне или к Рехмат. Когда он подступает все ближе, Рехмат заставляет меня попятиться, хотя я не желаю отступать. Я неловко спотыкаюсь.

«Останься со мной, – мысленно прошу я. – Я знаю, как тебе трудно. Я знаю, что ты его любила. Но мы сможем победить, только если будем действовать заодно».

– Мы тебя остановим. – Мы с Рехмат говорим это вместе. Мой голос дрожит, и я стараюсь овладеть собой. – Море Страдания не проникнет в мир живых. Я этого не допущу.

– Правда? – Подойдя ко мне почти вплотную, Князь Тьмы поднимает руки к моему лицу.

«Останься со мной», – повторяю я, обращаясь к Рехмат. На сей раз мы не отступаем, хотя Рехмат вздрагивает при его прикосновении.

– Еще не поздно все исправить, – говорим мы. – Ты – Мехерья. Ты создан для любви. – Я делаю жест в сторону поля боя. – А не для этого. Эта жизнь не для тебя.

– Все, что я делаю, я делаю ради любви, – говорит он, и взгляд пылающих глаз встречается с моим. Мое сердце – или сердце Рехмат – сбивается с ритма. – Ради любви к тому, что у нас отняли. К тому, что у нас осталось.

Он так близко. Если бы у меня в руках была коса, я бы могла его убить. Я очень медленно завожу руку за спину. Но Рехмат запрещает мне это, и конечности не слушаются меня.

«Мы должны его убить, – напоминаю я. – Ты обещала, что не будешь мне мешать. Ты поклялась мне».

«Я чувствую какой-то подвох», – шепчет она.

– Ты выбрал разрушительный путь. – Теперь говорит только Рехмат, хотя я пытаюсь заставить ее замолчать. – Позволив жажде мести завладеть собой, ты привел наш народ к новой войне. Ты осквернил память о нашей любви. О наших… детях… – На этом слове она запинается, потому что магия крови не позволяет ей говорить о жизни с ним. – Ты должен вспомнить о сострадании, – уговаривает она. – Раскаяться, искупить свою вину. Вспомнить о том, что ждал от тебя Маут, и посвятить этому жизнь. Восстановить равновесие.

«Что ты творишь?! – свирепо рычу я. Это вовсе не входило в мой план. – Грехи, совершенные им, невозможно искупить».

Рехмат возражает: «Укроти свой гнев, Лайя. Не все так просто, как кажется. Он что-то задумал, и я пытаюсь заставить его признаться».

И если она дрогнула сначала, сейчас ее голос звучит жестко и настороженно – как всегда. И почему-то она заставляет меня стоять неподвижно, не позволяет дотянуться до оружия. Скрежеща зубами, я пытаюсь побороть ее запрет. И Князь Тьмы хватает меня за запястье.

– Неужели ты убьешь меня, моя возлюбленная? – говорит он. – Убьешь своего Мехерью?

«Лайя, ты должна бежать, – лихорадочно шепчет Рехмат. – Я не знаю, что он замыслил, но ты должна бежать, немедленно».

Я пытаюсь сделать шаг назад, выхватить косу. Но не могу. Мое тело словно приросло к земле.

«Отпусти меня, Рехмат».

«Это не я! – кричит она. – Сопротивляйся ему, Лайя! Вырывайся!»

Но Князь Тьмы держит меня крепко, и, несмотря на все свои отчаянные усилия, я не в состоянии даже моргнуть. Рехмат повторяет приказ вырваться и бежать, и сквозь ее панические вопли до меня доносится голос, который так часто придавал мне сил…

– Лайя! Я здесь…

Дарин.