Небо Сталинграда. Смертельная рана люфтваффе

Вылетели шестеркой. От нашего полка летели опять мой командир звена и я. Интересно, как буду вести себя сегодня? Неужели так же, как вчера? Честно говоря, не хотелось бы. Внимательно осматриваюсь вокруг. В воздухе не только наша шестерка – десятки самолетов идут на задание или возвращаются на свои аэродромы. У авиации дел сейчас по горло. И бесконечно радует: нас много, небо принадлежит нам! Это тебе не сорок первый год!

Внизу опять проплывают дымные руины разрушенного, но не сдавшегося Сталинграда. Ориентируюсь по местности. Жду – скоро должен появиться вражеский аэродром.

На нас обрушился целый шквал зенитного огня. Сегодня-то я вижу его хорошо. Как проскочить его, как одолеть? Кажется, небо состоит из сплошных разрывов. Огненные букеты расцветают то справа, то слева, то спереди, то сзади. А чаще всего – сразу со всех сторон.

Курсант Энгельсской авиационной военной школы летчиков Муса Гареев. Май 1942 г.

Слежу за ведущим. Он продолжает бесстрашно идти вперед, маневрирует. Вдруг его самолет попадает в самую гущу разрывов и неожиданно вспыхивает ярким пламенем. Пока я думаю, что бы это значило, штурмовик командира горящей звездой несется к земле и вскоре поднимает над ней огромный черно-красный фонтан взрыва.

Только теперь я убеждаюсь, что моего ведущего сбили.

К моему удивлению, я не растерялся, хотя ничего подобного не ожидал. Собрал себя в один кулак, только еще больше лютая ненависть закипела к врагу. Я пристроился к общей группе и начал пикировать.

На этот раз я хорошо видел аэродром, а на нем – ряды огромных, холодно поблескивавших на солнце вражеских самолетов.

Теперь я стрелял и сбрасывал бомбы наверняка. По крайней мере, мне так казалось. И каждый раз видел, как на земле возникали все новые очаги пожаров.

Почти все, что происходило на аэродроме, я видел хорошо, но не замечал того, что любой летчик должен иметь в виду обязательно, – вражеских истребителей. Как позже выяснилось, они уже готовы были наброситься на нас, но тут появились наши истребители. Под их защитой мы, разбомбив цель, повернули на свои аэродромы.

Несмотря на успешное выполнение боевого задания, я возвратился в подавленном состоянии. А там, на родном аэродроме, у землянки командира полка, уже «оплакивали» меня. Об этом я узнал немного позже. – Летят? – спросил командир полка начальника штаба. – Летит, товарищ командир. – Один, что ли? – Один… – Эх, Гареев, Гареев. Наверное, сбит! На втором вылете мальчишка погиб! Все были уверены, что погиб не командир звена, а я, молодой неопытный летчик.

Когда я зарулил на свою стоянку и вылез из кабины, все были удивлены.

– Гареев?!

– Жив!

– А где твой командир?

Я рассказал, как погиб младший лейтенант. Все сняли шапки. Постояли молча.

– Он был настоящий штурмовик, – со вздохом сказал командир полка и, помолчав, обратился ко мне:

– А сегодня, Гареев, что-нибудь видели?

– Видел.

– Что?

– Аэродром. Самолеты.

– Бомбили? Штурмовали?

– Да.

– Сколько уничтожили?

– Точно не знаю. Образовались очаги пожара.

– Хорошо. Идите отдыхайте, готовьтесь к следующему вылету.

Гареев М.Г. Штурмовики идут на цель. – М.: ДОСААФ, 1972.

28.11.1942 г

Одним из последних самолетов, сбитых полком на Сталинградском фронте, стал Bf.109F, уничтоженный группой капитана Веремеенко во время сопровождения Ил‐2.

Во второй половине этого дня вылетевшие на разведку аэродрома Гумрак два Як‐1 наблюдали взлетающие на их перехват Bf.109F, один из которых был на лыжах. Атаковав сверху этот «мессер» и увидев, что тот задымил, пара ушла на свой аэродром.

Зима 1942 г. (Из кинофотоматериалов Федерального архива Германии, нем. Bundesarchiv)

Погода диктовала свои условия конструкторам самолетов. В качестве эксперимента на некоторые истребители, в частности на Bf.109F, были установлены лыжи.

История авиации. – 2002. – № 5. – С. 25.

29.11.1942 г

Ли‐2 как ночные бомбардировщики активно применялись в ноябре 1942 г. в боях за Сталинград. Стартовав с аэродромов подскока, в темноте они подходили к Волге, где прожекторами с левого берега обозначалась полоса бомбометания. Советские войска удерживали только узкую полоску вдоль реки. Поэтому самолеты сразу же начинали освобождаться от бомбового груза.

Нагрузка в 1000 кг определялась для максимальной дальности, поэтому на «коротком плече» машина могла взять значительно больше. Дополнительно брали мелкие бомбы в фюзеляж. Их выбрасывали через двери вручную. При нехватке бомб грузили всякий металлолом, например, сбрасывали на траншеи немецкой пехоты железнодорожные костыли. Применяли и ручные гранаты.

Экипажи 102-го полка АДД уничтожили важные переправы через Дон, затруднив снабжение частей противника. Был случай, когда «ночники» совершили налет днем. 62-я дивизия получила приказ атаковать аэродром Питомник внутри кольца окружения, чтобы помешать возможному бегству командования 6-й армии во главе с фельдмаршалом Паулюсом. Приказ выполнили, но дивизия лишилась пяти машин, сбитых истребителями и зенитчиками противника.

Бочкарев П.П., Парыгин Н.И. Годы в огненном небе. – М.: Воениздат, 1991.