Небо выбирает нас

Климачов метнулся к выключателю, и сцена наполнилась ослепительно ярким светом. На секунду зажмурившись, он с отвращением подумал о своей трусливой суетливости. Особенно бесил его насмешливый, как показалось, и совершенно спокойный взгляд Лены. Может быть, она ничего не заметила? Ну конечно, она же слышала только шум шагов, еще не зная, кому принадлежат они.

— Что же ты… Иди встречай свою самодеятельность, — кивнула Лена в сторону занавеса, за которым Климачов и на самом деле услышал голоса и гулкий топот ног.

Щурясь от яркого света, на сцену одним прыжком ворвался, на лету распахнув занавес, Виктор Можеров.

— Гаси прожектора — девчата идут! Сценарий о любви разыгрывать будем!

— А где ваше «здравствуйте»? — кокетливо спросила Лена.

— О, Елена Павловна! Тысячу извинений! Для вас дважды, нет — трижды мое здравствуйте. Я же вас так люблю — задохнуться можно!

— С каких это пор, любопытно узнать?

— Как выяснил, что вы жена командира. Я всех жен командиров люблю! Почему? Об этом скажу без свидетелей. Ого, сколько вас! — воскликнул Можеров, оглянувшись на подошедших участников художественной самодеятельности, затем широко расставил руки, словно пытаясь обнять всех. — Берите меня, девчата, кто справа, кто слева! Не то запла́чу!

— С Соней разрыдайся! — намекнул кто-то. Видимо, его встреча с Соней при свечах не осталась не замеченной в гарнизоне. Соня напряженно посмотрела на Можерова: что-то он ответит?

— А по какому поводу рыдать мне с Соней? — с бесхитростной улыбкой ответил Можеров. — У нас не то настроение. Соня, у тебя остался грушевый сок? — заговорщицки подмигнув, спросил он.

— Остался…

— Прекрасно! Ровно через неделю я принесу к нему что-нибудь покрепче и мы вдвоем отметим твой день рождения. Будем петь, плясать, а за окном пусть рыдают. Согласна?

— Там видно будет, — неопределенно ответила Соня и благодарно посмотрела на Можерова, стараясь понять, шутит он или говорит правду. Неужели он не из простого любопытства спрашивал ее на днях, когда она будет отмечать свой день рождения? Кажется, он действительно не шутит.

— Климачов, возьми меня в свою компанию, — попросил Можеров. — Народ у вас в самодеятельности веселый, все парочками. Меня это устраивает.

— Тебя, конечно, устроит, да нас не очень, — ответил Климачов, — тяжеловат для танцора, за музыкой не угонишься.

— Не гожусь, значит.

— Потом поговорим, Виктор, сейчас некогда, с репетицией затянули, — попытался отговориться Климачов. — Начинаем! Баянист, музыку!

Когда круг танцоров разомкнулся и Климачов выпрыгнул на середину для сольного танца, Можеров не удержался, шагнул за ним, да еще ногой притопнул.

И разгулялась пляска! Совсем не так пошла, как думалось! Лена, улыбаясь, отступила к занавесу и с восторгом смотрела, как со случайным выходом Можерова по-иному закрутился русский перепляс.

И пол проломлю,
Потолок проломлю!
Докажу Кортунову,
Как я тещу люблю!

— Вели-колепно! — с трудом выдохнул Климачов, выписывая по кругу присядку с разворотом. И вдруг остановился, словно ударился обо что-то. Галлюцинация? На краю сцены стояли рядом две улыбающиеся женщины, очень похожие друг на друга. Он бы еще поверил, что ему почудилось, но возле одной из них стоял чемодан…

— Валя!

Все еще не до конца поверив в появление жены, Климачов ощутил вдруг радостное волнение. И это чувство стало для него как открытие.

Лена с немым удивлением смотрела то на Климачова, то на незнакомую женщину и наконец поняла.

— Жена приехала? — Лена усмехнулась и обратилась к Вале: — Надолго к нам?

— Навсегда, — с некоторым удивлением ответила Валентина.

— Вы уверены в этом?.. — Лена хотела что-то еще сказать, но запнулась и, бросив: — Простите!.. — поспешно отошла. Климачов оторопело смотрел ей вслед, потом молча взял чемодан жены и, не сказав ни слова, пошел к выходу.

На улице стояла удивительная вечерняя тишина, и, наверно, поэтому так отчетливо продолжал звучать в ушах взволнованный голос Лены: «Вы уверены в этом?..»

— Кто эта женщина? — после недолгого молчания спросила Валя. Климачов уловил в ее дрогнувшем голосе тревогу.

— А что?

— Да так. Злая какая-то, недобрая.

— Не злая она, — вырвалось у Климачова.

Валя остановилась.

— Ты давно ее знаешь?

— Мы из одного села. — Иван поставил чемодан. Он понимал, что поступает жестоко, омрачая эту минуту встречи, но и молчать не мог, разговор застал его врасплох.

— И ты… Как ты к ней относишься?

— Мы были друзьями… — неуверенно начал Климачов. Ему показалось, что Валя сейчас заплачет, и он с наигранной веселостью закончил: — Разве ты не видишь, как я рад твоему приезду?!

ГЛАВА 10

Калинкин шел к своему истребителю мрачный, тщетно пытаясь отогнать невеселые мысли. Уж лучше бы ему не заглядывать вчера в клуб!

Возле домика, где летчики проходили предполетный медицинский осмотр и подгоняли противоперегрузочные костюмы, Калинкина встретил майор медицинской службы Иванитский.

— Вид у вас… Не больны? — спросил он, пристально всматриваясь в необычно бледное лицо капитана, и предложил зайти для повторного осмотра.