Неболочь

Плавают на поверхности сетчатого пруда
Листья, как письма верности… Плачет по ним вода.
Бродит луна, оплавлена, словно вспотевший воск.
Письма не озаглавлены, письма плывут под мост…
Некоторые зачитаны до поминальных дыр,
Свёртками нарочитыми, свёрстаны в пир и в мир.
Будто звезду мигальную, я подношу свечу,
Тайную и опальную, вечности по плечу.
Литерами размытыми, рыбою (сам с усам) —
Письма ладонью вытру я и покрещусь на храм.
Сердце, что медный колокол, гулок его набат…
Холодно, очень холодно. Письма в руке дрожат.
Если бы изначально мне письма поднять с земли —
Не было бы печальнее песни, чем «Журавли».

Вдова

Они, придя, торжествовали. Глушили мутное вино.
Луна шинелью на привале лежала, видима в окно.
Пока вдова, что было в печке, на стол метала (были щи),
В обличье недочеловечьем, икали пьяные хлыщи.
Один (скотина, не иначе) рванул на женщине испод
И, оседлав её, как клячу, арийский вывалил живот…
Детей – а в доме были дети – на холод (а по-русски, на…),
«Тридцатьчетвёркою» в кювете сгорала зимняя луна.

Меня отец лупил, за дело, чтобы запомнил до сопли,

Кто вытащил Отчизны тело, ещё живое, из петли.

Конвоир

У меня на сегодня есть важнее дела:
Прегрешенье Господне в том, что дал мне крыла,
Обоюдную лиру, золотую весьма…
Как сказать конвоиру, что свобода – тюрьма?
Вот бы он возгордился и решил чифирнуть,
Дверь открыл и открылся добрым зекам чуть-чуть,
Покрестившись заочно, вывел нас на простор…
И лежал бы с заточкой под ребром до сих пор.

Блокада

Ночь тяжеловесна, полночь тяжела, дождь идёт отвесно, как стоит скала.
Мостики да пристань, тополь у реки, словно старый пристав, дует сквозняки.
Звёзды, как лампадки, спелая волна… Выступом лопатки полая луна.
Плёс не оторочен, как тесьмой диван… Ряженкой, просрочен, зыблется туман.
Что с тобой случилось, закадычный друг? Сделай божью милость, появись не вдруг.
Разверни гармошку, разбери басы – лунную дорожку лесополосы…
Я просить не в праве мёртвых ни о чём, в дольчатой оправе месяц, золочён.
Непогоды встречность – оспой на лице, смерть ещё не вечность (Ленинград в кольце).
В полынью от бомбы грузовик скользнул (нет пожарной помпы – откачать слезу)…
Холмики-шеломы, братская гора… Горечь до оскомы, завтра – как вчера…
Крысы-людоедки по углам дворов, чёрный труп соседки, как вязанка дров.
Бог эвакуаций, глав-акционер, да солдаты-братцы разномастных вер
Подсадили, сжалясь, часть семьи моей… Так закрылась жалюзь прокажённых дней.

Кириллица