Небоскребы магов

Я невольно пощупал винтовку. Возможно, дракон идет по своим личным делам, не обязательно все долж–ны нападать на корабль, не все знают, что мы цари все–ленной, потому нужно бунтовать и пытаться сбросить самодержавие…

Дракон повернул голову, он уже почти пролетел мимо, расстояние всего–то в полмили, но заинтере–совался, легко и довольно изящно совершил поворот и пошел, так же мерно и легко взмахивая крыльями, в нашу сторону.

— Стреляй, — сказал Фицрой кровожадно.

— Да зачем…

— Он же нападет!

— С чего вдруг, — спросил я, — он не короед, доски жрать не станет…

Дракон приближался, с каждым взмахом крыльев все громаднее, чешуя блестит, как золото, голова ог–ромная, а когда распахнул пасть, я содрогнулся при виде громадных зубов, каждый размером с кинжал.

— Посмотрит и пролетит, — сказал я.

— Нападет, — возразил он.

Дракон, замедляя движение, снизился еще чуть, мое сердце тревожно дрогнуло, этот гад летит прямо на корабль. Фицрой вытащил меч и выставил его перед собой.

Чудовище пролетело над нами, от взмаха могучих крыльев парус надулся пузырем, мачта затрещала. Ко–рабль ощутимо качнуло.

Я надеялся, что дракон пойдет дальше по своим де–лам, однако он круто развернулся, морда с горячими глазами сразу нацелилась в нашу сторону.

Фицрой вскрикнул:

— А вот теперь нападет!

Дракон в самом деле снизился, теперь точно собьет мачту. Я стиснул челюсти, выставил перед собой руки и, сомкнув кулаки, начал непрерывную стрельбу из двух пистолетов.

В какой–то миг дракон почти ударил в корабль, но взревел, его взметнуло вверх, там поднялся еще выше, пошел неверными кругами над кораблем, а головой дергал так, словно его жалят пчелы.

— Ты его зацепил! — крикнул Фицрой.

Я ухватил винтовку, и без прицела хорошо вижу эту страшную рожу со злобно распахнутой пастью, торо–пливо поймал ее в крестик, нажал на скобу, но корабль качнуло, пуля ушла далеко в сторону.

Снова задержав дыхание, я начал посылать пулю за пулей, стараясь просто попадать в эту парящую грома–дину, не важно куда и во что, и дракон дернулся, судо–рожно замахал крыльями, поднялся выше.

На корабле заорали, я даже не заметил, что уже вся команда встревоженно наблюдает за поединком.

Фицрой крикнул:

— Вот теперь ты его разозлил!

— Вот и хорошо, — процедил я сквозь зубы.

— Что хорошего?

— Кто злится, тот ошибается…

Дракон в самом деле выглядит рассерженным, хотя с виду вроде бы ничего не изменилось, но я чувствую идущую от него ярость и жажду уничтожить нас, ощу–тить вкус нашей крови в его пасти.

Сосредоточившись, я уперся спиной в мачту и, дер–жа дракона в крестике прицела, раз за разом нажимал на скобу и радостно отмечал, что некоторые пули заде–вают это громадное чудовище.

Наконец он, то ли получив пулю в болевой центр, то ли его чего, но дико взревел и, прервав круги, пошел

в нашу сторону, держа взглядом горящих глаз уже меня, вычислил, от кого идут болезненные укусы.

— Прячьтесь, — велел я. — Не дайте себя схватить…

Фицрой молча приготовился к схватке. Я стрелял

и стрелял, а дракон изогнул крылья так, что скользит по воздуху, как по ледяной горке, все набирая и наби–рая скорость…

Я сам не понял, что произошло, но над головой раздался взрыв, дракона окутало серое облако, оттуда полетели куски мяса и шкуры, оторванные лапы.

Голова с грохотом ударилась в надстройку кормы и, проломив доски, рухнула в трюм. На палубу шлепа–лись куски мяса, шкуры, через борт свесился обрывок хвоста.

Встревоженный корабль раскачивается, парус по–вис, забрызганный драконьей кровью.

Фицрой смотрел обалдело, наконец сказал потря–сенным голосом:

— Ты хоть что–то понимаешь?

— Конечно, — ответил я уверенно, все еще стараясь понять, что же случилось.

— А… что было?

— Что было, — фыркнул я. — Да это же просто!.. И так понятно, что даже неловко. За тебя, такого умного. Его разорвало, видишь? Разнесло!.. На куски.

— Голову беру себе, — сказал он быстро, — я как раз по ней собирался вдарить, так что моя добыча! Все слыхали?.. А чего разорвало?.. От злости?

— Не совсем, — ответил я. — Теперь понятно, как такая туша может летать… и вообще подниматься в воздух!.. Крылья у него, как у воробья, такую тушу не поднять, но кишечник или что–то вырабатывает некую гадость, что легче воздуха… Судя по облаку, это был скопившийся водород. Хотя, конечно, запах мерзкий…

Он посмотрел на меня странно.

— Я ничего не понял, но если ты сам понял, что сказал, то ты герой… Ладно, я побежал, а то кто–то го–лову схватит раньше…

Команда в самом деле пришла в себя и уже жадно хватают клочья шкуры с золотой чешуей, торопливо пытаются сорвать устрашающие когти, Грегор громко жалеет, что грудь и спина дракона рухнули за борт, а там столько всего ценного…

Джонадер прокричал ликующе, что печень почти вся упала на корабль, он такое сготовит, что все неделю будут ходить пьяные от гордости, печень дракона жрали, всю жизнь можно хвастать…

Фицрой исчез надолго, потом принес мне выдран–ные с корнями три когтя из драконьей лапы, каждый размером с кривой нож.

Я подумал, что в драконьей пасти зубов ничуть не меньше, но Фицрой сказал жертвенно: