Небоскребы магов

— Мы ни с кем не воюем!

— Уже воюете, — ответил я зловеще. — Ваш король нанес нам смертельное оскорбление. Уверен, наш король пришлет к вашим берегам эскадру и разнесет ваш проклятый город!

Фицрой крикнул:

— Как мы разнесли ваш причал в проклятом отныне Карбере! Все увидите!

Я повысил голос:

— Сложить оружие к этому борту, всем отойти к тому и сесть! Кто не подчинится… затопим весь корабль.

Капитан нехотя вытащил из ножен меч и зло бросил себе под ноги.

— Мы без мачты, вы сильнее, мы сдаемся.

— К тому борту, — напомнил я.

Капитан и его люди медленно, показывая, что ни–чуть не боятся, но вынуждены, отошли к тому борту и сели на дно.

Ваддингтон первым прыгнул через борт, за ним еще несколько его гвардейцев, что сразу же встали охранять трофейное оружие. Перебросили и мостки, хотя по ним можно разве что скатиться даже на возвышение на корме.

Остальные ринулись шарить по судну. Я с кривой усмешкой подумал, что добыча и не может быть вели–ка, все–таки это не каравелла, тем более не галеон, на–груженный золотом, однако для этих людей и такое вот богатая добыча…

Почти час перетаскивали провизию и воду, еще раньше забрали все оружие, снимая с пленных перевязи и даже пояса, потом прошлись придирчиво по кар–манам, содрали все перстни и кольца, у капитана вооб–ще все пальцы были унизаны, смотреть страшно.

Когда закончили, я напыжился и обратился с речью:

— Вернетесь в порт, вам расскажут, почему мы так себя ведем!.. Мы прибыли в ваш город как мирные пу–тешественники, а нас схватили и бросили в тюрьму!.. Так что это ваш король отвечает и за ваши беды!.. Если поднимете мятеж, то, возможно, наш благородный и великодушный король и не станет сметать ваше ко–ролевство с лица земли… В общем, вытаскивайте из воды мачту, ремонтируйтесь и плывите в порт.

Гвардейцы отцепили крюки, матросы с силой от–толкнулись длинными баграми, и корабли начали мед–ленно расходиться.

Они там долго еще сидели, то ли опасаясь поднять–ся, то ли обсуждая, что такое случилось, почему над их головами навис грозный призрак истребительной вой–ны, а когда начали подниматься, мачту с парусом вол–ны отнесли уже далеко.

— Не наше дело, — сказал мне Фицрой. — Они сами виноваты. Да и вообще… ты как будто все время оправдываешься!

— Оправдываюсь, — огрызнулся я. — Но… в то же время… иметь преимущество и не пользоваться?.. Если на стороне добра, то можно?..

— Нам все можно, — согласился он. — Потому что это мы!.. А им нельзя, потому что это они.

— Верно, — согласился я с усилием. — Прогресс придуман для того, чтобы пользоваться преимуществами!

За нашими спинами то и дело вспыхивал хохот, слышались шуточки, снова хохот, Фицрой понизил голос:

— Может, не стоило отдавать всю добычу команде?

Я отмахнулся.

— Пусть. Это мелочи. Зато покупаем лояльность команды. Увидят, служить мне еще и выгодно. И всем расскаждут.

— Далеко смотришь, — заметил он. — Не представ–ляю даже, на какую добычу нацелился.

— Это хорошо, — сказал я.

— Но догадываюсь, на мелочи размениваться не возжелаешь?

— Не для того мы все это затеяли, — отрезал я.

Он сказал с интересом:

— Ты с таким пафосом рассказываешь, что их про–клятый король вероломно схватил нас и бросил в тюрь–му… в самом деле веришь, что твой рассказ разойдется по королевству и там поднимут мятеж против такого правителя?

Я покачал головой.

— Нет, конечно. Это оправдываюсь за грабеж. Это вам никакие оправдания не нужны, просто грабите, и все!.. Потому что можете. А мне, как демократу, убивать и грабить так просто нельзя, нужны оправда–ния…

— А ты их, конечно, находишь, — сказал он с пони–манием.

— Конечно, — ответил я с некоторым удивлением. — А нет; так придумываю сам. Я человек образованный и культурный, под что угодно могу подвести базу и что угодно объяснить и оправдать необходимостью или далеко идущими стратегическими целями гуманиста.

Он посмотрел несколько странно.

— Ты совсем другой. Даже не понимаю… то ли пре–дельно подлый, то ли именно другой…

— Когда подлость становится массовой, — объ–яснил я, — она уже не подлость. Остается только за–крепить законом, и вот тебе новый благополучный и демократичный мир. И по–своему справедливый. Понимаешь, когда подлые все, то подлых как бы и нет вовсе. Никто никому не верит, за всем следят юристы, всё только по договорам, подписанным и заверенным нотариусами.

Он спросил, морща лоб:

— Погоди–погоди… У нас разбойники те, кто пря–чется под мостом… или в лесу и грабит путников… А у вас… что, разбойники все–все?

— До единого, — ответил я честно. — Потому их как бы и нет. И разбоя нет, мы это называем другими именами. Например, удачным менеджментом.

Он посмотрел на меня несколько странно.

— Знаешь, Юджин… когда захочешь вернуться в свое королевство, возьми с собой, хорошо?

— У нас ад, — сказал я честно, — а тут рай и счастье.

— Я не настолько стар, — сказал он, — чтобы вос- хотелось рая. А пока молод, нужно пройти ад вдоль и поперек!.. Постой, что там темное на горизонте…

— Ад, — ответил я. — Приближается ад. В смысле, шторм.

Грегор прокричал:

— Двое на руль к Джонадеру! Привязаться, чтобы не смыло!.. Опустить парус, натянуть канаты…