Нечаянные крылья

"По правде говоря, Леман, я даже не исключал, что он именно тебе обязан своим рождением. Не сердись, но семейное сходство просматривается. Но если он сын Валенты, то это все объясняет".

Очень редко князя называли этим именем, его собственным именем. С тех пор, как стал князем — почти никогда. Князь — он просто Дьян. Семейное имя становится собственным, а собственное забывают даже родственники. Старик вот помнил, и иногда пользовался. Но не только поэтому князь иногда чувствовал себя мальчишкой со старым черным.

Он возмутился:

"Как ты мог такое подумать?!"

"А что мне было думать? Правда, то, что в нем есть от силы Шанияров, сбивало с толку. А родство черед Валенту я даже не заподозрил, хотя, если рассуждать, как итсванец — это ведь очевидно. Обмануть нас и скрыть ребенка".

"Восемнадцать лет назад мы ничего не поняли, потому что сами никогда не сделали бы такое. А они даже представить себе не могут, насколько это опасно и чем чревато. Нарушить последнюю волю жены — для этого надо быть итсванским именем".

Старик шевельнул хвостом.

"Не зарекайся, Леман. И вот что — на ошибках учатся".

Они опять помолчали, потом заговорил Дьян.

"Валента сказала мужу, что он родился нашим. Значит, это так. Но теперь мальчишка пуст, или почти пуст, скорее. Немножко силы, которую он не осознает, и все. Я ведь даже запер его в подвале, и ничего. Настоящий соддиец с ума сошел бы! И вот еще что непонятно — как он переносит шад. Он его как будто не ощущает! Он явился сражаться с драконьими мечом, он надел шад на Лиолину, а до этого он освобождал ее от шада, и каждый раз — он словно не чувствовал камни! Как это может быть?".

Дракон прикрыл веки, и его глаза стали узкими горизонтальными щелками.

"Никак. Ты ошибаешься. Немногие из соддийцев могут переносить воздействие шада, не теряя воли, и Дьяны в их числе. А мальчик — Дьян. Ты ведь тоже можешь, не так ли? Дело не в том, что он не чувствовал шад — он просто этого не показывал. Другого объяснения быть не может".

"И еще мне доложили, что около него шныряла ниберийская ведьма. Эти ниберийки всегда знают больше, чем говорят".

Дьян сорвал травинку, сунул в рот, сердито выплюнул. Дракон наблюдал за ним из-под опущенных век.

"Дед, но это слишком. Интересно, хоть один соддиец до него сражался с драконом таким мечом?"

"Я считаю, что до сих пор ни один соддиец никогда не сражался с драконом, неважно, чем именно".

Дьян кивнул, соглашаясь.

"И нужны тренировки! Многократные закаливания с помощь шада. Где бы он мог этим заниматься, и под чьим руководством?"

"Я тоже хотел бы знать".

"Вот что еще я узнал: оказывается, в то время, как Эстерел учился в школе, там околачивался имперский маг Каюб. Как ты считаешь, это что-то объясняет?"

"Что-то, может, и объясняет. Надеюсь, ты когда-нибудь еще поговоришь с мальчиком, и он тебе сам все расскажет".

"Его мог подослать маг. Каюб — хитрый лис, а мальчишка не знает и не понимает совсем ничего. Если Каюб разгадал в нем соддийца…".

Дракон промолчал, только ниже опустил веки.

Дьян продолжал:

"Ты сам говорил, что в восемнадцать лет уже невозможно открыться до конца. Десять лет — последний срок. Он калека с кровью и силой Дьянов, и, кстати, первый такой в роду! Но все равно надо срочно найти его. Хуже всего, если он попадет к магам. Вот не было печали".

Дракон приоткрыл один глаз.

"Я бы не торопился с выводами. Он не открылся в детстве, но неосознанно он явно пользовался силой, когда летал — уж точно. В семье, где остатки силы и так есть, этого могли не заметить. Он был близок к тому, чтобы открыться. Да, все сроки прошли, но теперь многое зависит от обстоятельств. Он сказал Лиолине, что будет искать Аолу и Бину, и думается мне, что он знал, о чем говорил. Мальчик в опасности, в смертельной опасности, я беспокоюсь за него".

Дракон спрятал голову под крыло и затих. Это означало — все, отстань, иди займись своими делами…

А дела у Дьяна были, конечно. Хоть отбавляй. Слишком многими из них он пренебрегал последнее время, всего себя отдав бесполезным поискам.

С каждым днем у Бины все меньше шансов выжить. Может быть, их уже нет совсем, этих шансов, а он обманывает себя? Но смириться — нет, он не сможет. Один имперский город, два, десять, двадцать…

Нет, конечно нет. Это бесполезно. Условия ультиматума придется выполнить, но — бесполезно. Надо было сразу браться за магов, особенно за Каюба. К Каюбу у него уже давно свой счет, и этот счет велик, но если и к этому преступлению причастен Каюб — на этот раз он заплатит.

На города империи Каюбу наплевать, может быть, и на свои родовые замки — тоже. Но его семья, его собственные дети ему хоть не безразличны?

Не слишком этот метод нравился Дьяну, но ведь другого не было. Или он в упор не видел другого, о небо и земля! Сколько всего уже перепробовали…

Хоть бы они не заперли Бину где-нибудь в одиночестве. Хоть бы ее не разлучали с Аолой! Тогда, может быть…