Necropolitics

Ибо афрофутуризм не ограничивается осуждением иллюзии "специфически человеческого". В его глазах негритянский опыт ставит крест на идее человеческого рода. Продукт истории хищничества, негр - это фактически человек, который был вынужден облачиться в одежду вещи и разделить судьбу объекта и инструмента. Таким образом, негр несет в себе надгробную плиту человека. Он - фантом, преследующий бред западного гуманизма. Западный гуманизм, таким образом, предстает как своего рода склеп, в котором обитает призрак того, кто был вынужден разделить судьбу объекта.

Вооруженное этим переосмыслением, афрофутуристическое течение заявляет, что категория гуманизма теперь устарела. Если мы хотим адекватно назвать современное состояние, говорят его представители, то делать это нужно на основе всех совокупностей объектов-людей и людей-объектов, прототипом или префигурацией которых с момента появления современности является негр. Ибо с тех пор, как негры появились на сцене современного мира, не существует ни одного "человека", который не был бы немедленно причастен к "нечеловеческому", "более чем человеческому", "за пределами человеческого" или "в другом месте, чем человеческое".

Иными словами, о человеке можно было говорить только в будущем времени и всегда в сочетании с объектом, отныне двойником человека или даже его саркофагом. Негр - это префигурация этого будущего, поскольку его история отсылает к идее квазибесконечного потенциала трансформации и пластичности. Заимствуя из литературы фэнтези, научной фантастики, технологии, музыки и исполнительского искусства, афрофутуризм пытается переписать этот негритянский опыт мира в терминах более или менее непрерывных метаморфоз, многочисленных инверсий, пластичности, включая ана-томическую, и телесности, если требуется машинной.

Сама по себе Земля не могла бы стать единственным местом обитания этой грядущей формы живого, чьей префигурацией является негр. Земля в ее исторической конфигурации стала бы, по сути, огромной тюрьмой для этого человека-металла, человека-серебра, человека-дерева и человека-жидкости, этого тела выделения, предназначенного для бесконечного преображения. Метафорическим и пластичным сосудом, его обиталищем может быть только вся широкая Вселенная. Земное состояние, таким образом, сменяется космическим, стадией примирения между человеком, животным, растительным, органическим, минеральным и всеми остальными силами живого, будь то солнечные, ночные или астральные.

Афрофутуристическое отречение от идеи "человека", проистекающей из современности, может показаться удивительным. Не является ли это отречение, в конечном счете, повторением традиций мышления, которые процветали за счет вопиющего отрицания негритянской человечности? Это означало бы забыть, что с момента появления современности в нас жила мечта стать хозяевами и обладателями самих себя и природы. Чтобы достичь этого, нам необходимо было познать себя, природу и мир. Идея, которую мы унаследовали от конца XVII века, заключалась в том, что для подлинного познания себя, природы и мира необходима интеграция всех областей знания.

Край и развитие науки о порядке, согласно которой расчет и измерение позволят перевести природные и социальные процессы в арифметические формулы.

Используя алгебру для моделирования природы и жизни, постепенно навязывалась модальность познания, суть которой заключалась в выравнивании мира, то есть в гомогенизации всего живого, превращении его объектов во взаимозаменяемые и поддающиеся манипулированию по желанию. Таким образом, значительная часть современного знания будет управляться этим многовековым движением выравнивания.

Это движение, которое в той или иной степени и с неисчислимыми последствиями сопровождало другой исторический процесс, характерный для современности, а именно конституирование миров-пространств под эгидой капи- тализма. С XV века эта новая планетарная авантюра, подталкиваемая меркантилистской рабовладельческой системой, имела своим привилегированным двигателем Западное полушарие. На основе трехсторонней торговли этой системы был реструктурирован весь атлантический мир, великие колониальные империи Америки увидели свет или были консолидированы, и началась новая эра человеческой истории.

Этот новый исторический цикл ознаменовался двумя знаковыми фигурами: во-первых, теневой фигурой негра-раба (в меркантилистский период, который мы называем "первым капитализмом"); во-вторых, солнечной и светящейся красным фигурой рабочего и, соответственно, пролетариата (в индустриальную фазу, возникшую между 1750 и 1820 годами). Мы только начинаем понимать экологический метаболизм (материя, энергия), вовлеченный в эти "охоты на людей", без которого атлантическая работорговля была бы невозвожна.