Недалеко от Земли

— Увы, — майор изобразил сожаление. — Мне выходить на следующей станции. Но я обязательно у вас буду. А пока передавайте ему огромный привет от Виктора. Не запамятуете?

— Ну что вы! — девушка улыбнулась. — Обязательно. Как здорово, что вы нашлись.

— Искренне рад встрече, — Хромов поднялся. — С наступающим вас Новым годом! Вы простите, но мне пора.

— Как же так? — в голосе Маши послышалось недоумение. — До следующей остановки ещё минут сорок ехать.

— Дела, — значительно сказал майор. — Я, если вы заметили, человек военный. До скорой встречи.

Он коротко поклонился и пошёл в сторону тамбура.

Изображение дрогнуло и исчезло, а на его месте опять появились лестница и бревенчатая стена.

— Круто! — Никита потёр лоб и повернулся к Седых. — А Виктор так там и остался?

— Ну зачем же! — хохотнул Кобыш. — Здесь гораздо веселее. Сейчас явится.

И сразу же после его слов хлопнула входная дверь, в клубах морозного воздуха возник Хромов и с достоинством спросил:

— Как иллюзион?

— По высшему разряду, — Тёрнер бесшумно поаплодировал. — Все бросаются к рампе и наваливают маэстро цветами.

— Учитесь, детвора! — майор гордо выпятил грудь и прошествовал к своему стулу. — И каждому воздастся.

— Господа офицеры! — воззвал размягчившийся Кобыш. — А не хлопнуть ли нам ещё по рюмашке? За прекрасную хозяйку этого дома!

Хлопнули, закусив маленькими солёными рыжиками и хрустящими корнишонами. Способность Никиты к восприятию чудес, по-видимому, иссякла от такого их количества, и он уже не удивлялся ни постоянной смене блюд, исчезающих в никуда и появляющихся из ниоткуда, ни периодически вспыхивающим очень специфическим разговорам, в которых он мало что понимал, ни планам на будущее, отдающим совершеннейшей фантастикой. Он только изредка поднимал стопку, когда кто-либо произносил очередной тост, поддерживал темы, ему доступные, и млел от такого изобилия интересных собеседников.

В какой-то момент застолья Тёрнер заявил, что за полученные способности тоже надо выпить, потому как они делают жизнь увлекательной. Выпили незамедлительно, и Никита заявил:

— Ребята, с такими талантами можно жить припеваючи, ни о чём не думая.

— Думать полезно, — нравоучительно проворчал Кобыш, — А жить, не думая, просто скучно.

— Займитесь благотворительностью, — посоветовал лесник. — Школу вон в деревне оборудуйте.

— Ага, — тут же встрял Седых, — а потом появится налоговая инспекция вкупе с нашими славными органами правопорядка и прижучит тех, кто эту школу построил неизвестно на какие шиши, а заодно и тех, кто этому попустительствовал.

— Ну, накормите людей, — уверенности в никитином голосе заметно поубавилось.

— И это уже было, — отозвался Дорин. — Иисус накормил народ пятью хлебами. Не помнишь, как с ним обошлись?

— Так то Пилат…

— То есть власть, — уточнил Раф. — Нас, к твоему сведению, тоже уничтожили.

— Как?! — Никита всё же нашёл в себе силы удивиться.

— Очень просто, — Дорин несколько помрачнел. — Взорвали на орбите. И никаких тебе следов… Кстати, коллеги, — обратился он к товарищам, — не пора ли посмотреть, что о нас вещают в информационных программах?

— Давно пора, — согласились остальные. — Любопытно всё же.

— Тогда потерпите немного, — сказал израильтянин, встал и направился к выходу из дома. — Сейчас антенну подключим.

— Так есть же антенна! — вслед ему крикнул лесник. Дорин только рукой махнул.

Буквально через минуту он вернулся, волоча за собой длинный шнур, подошёл к той стенке, что соседствовала с лестницей, примерился, и рядом с ним появился огромный плоский телевизор с экраном метра два на полтора, с дистанционным пультом, выносными колонками и прочими причиндалами.

— Брюс, — позвал Дорин, — надо подключить и настроить. Это больше по твоей части.

Тёрнер снялся с места, а Никита привстал и выглянул в окно. Шнур оказался антенным кабелем, тянувшимся от большущей спутниковой тарелки, лежавшей прямо на сугробе.

«Однако, — подумал лесник, — скучать не придётся».

Пока Брюс подключал и настраивал телевизор, за столом продолжались локальные диалоги, но как только процесс был завершён, разговоры стихли, и все уставились на экран. Тёрнер, нажимая на кнопки пульта, перескакивал с канала на канал, пока не добрался до блока новостей Си-Эн-Эн. Очаровательная дикторша с испуганными глазами, судя по мелькавшим кадрам, как раз вещала о катастрофе, постигшей русский челнок «Тайфун». Никита плохо знал английский, но кадры говорили сами за себя.

Сначала он увидел мужчин, с которыми вот уже полдня сидел за одним столом. Они делали ручкой перед объективом камеры и спускались в стыковочный переходник. Потом всё заслонил корпус челнока, величаво отходящего от борта орбитальной станции на фоне голубого шара Земли. Вот включились двигатели. Космический самолёт развернулся и стал удаляться. И, наконец, финальный кадр — ослепительная вспышка в дымке атмосферы и лица погибших, как бы выплывающие из неё.

— С Базы снимали, — прокомментировал Кобыш. — Теперь до посинения крутить будут.