Недалеко от Земли

— Ну да, — сказала Вивьен, — всех озадачил и теперь наблюдает, что из этого получится…

— Вам виднее, — благодушно молвил Бородин. — Как психолог, вы должны лучше всех нас разбираться в таинстве зарождения мысли.

— Ну, хорошо, — Слава поднял руки, призывая всех к вниманию, — ну, ладно. Над этим стоит подумать. Может быть, тут есть какие-то зёрна истины. Действительно, нельзя ничего отвергать сходу, если ничего об этом не знаешь. И всё же, леди и джентльмены, я попросил бы вас сейчас не отвлекаться. На повестке дня всё тот же вопрос: будем прыгать по касательной или нет?

— Ничего не имею против, — пожал плечами Бородин. — Только всё же прошу учесть одну деталь — при вводе дальности задайте параметр двести восемь единиц, умноженных на два-пи-эр.

— Окружность Сферы? — Вивьен вопросительно посмотрела на физика. — Зачем?

— В худшем случае мы снова окажемся в нынешних координатах, в лучшем — в точке старта, у Базы.

— А других вариантов не предвидится?

— Отчего же! Мы можем оказаться и за пределами Сферы, имея в виду наше полное незнание законов движения в режиме прыжка, но, честно говоря, я в это не верю.

— На том и порешим! — Слава повернулся к Тараоки. — Вивьен запускайте программу…

Интересные люди эти русские, думала единственная женщина в экипаже, заученными до автоматизма движениями вводя новые параметры полёта. Казалось бы, неординарная ситуация, в которой главное — полное сосредоточение на достижении поставленной цели. А цель — слетать, посмотреть, попробовать преодолеть неведомый барьер, доложить о результатах. Вместо этого они рассуждают о высоких материях, пытаются немедленно разрешить проблемы, над которыми целые коллективы учёных будут долго ломать голову, всё время отвлекаются. Даже Ли, самый собранный из них, забыл выйти на связь с центром управления. Да и она тоже хороша, не напомнила. Им бы побольше американского практицизма… Вивьен виртуозно завершила последнее движение и посмотрела на Славу. Тот кивнул.

ПП дрогнул и проявился в пяти километрах от Базы.

* * *

— Где вас носит?! — Боря Калмыков был раздражён. Даже очень раздражён. — Что, трудно было переслать сообщение?

Едва засветился экран связи, гранд-инженер высказал им своё мнение о том, что он думает о них, об их полёте и их поведении. Экспрессивно, доступно и не скупясь на эпитеты.

— Извини, Боря, — примиряюще сказал Ли, — но было очень занятно и необычно. Виноват, больше не повторится.

— А больше тебя никто и не пустит, — Калмыков на глазах терял остатки недовольства. — Правда, ребята, ведь сорок минут молчали. Мы тут извелись все.

— Сорок минут! — удивился Слава. — А мы и не заметили. Как-то всё довольно быстро произошло. Да что случилось-то? — глядя на притихших операторов вопросил он.

— С Земли получено указание прекратить все испытательные полёты. До особого распоряжения.

— Ничего себе новости! А почему, собственно?

— Без объяснения причин. Просто констатировали факт. Если я правильно понимаю, то скоро у нас будут гости.

— Даже так? И что дальше?

— А дальше вы все отправляетесь прямиком к Штейнбергу. Он с нетерпением ждёт. Так что отстыковывайтесь, причаливайте — и на ковёр.

Шеф выдерживал паузу. И пауза явно затягивалась. Наконец он, видимо, счёл, что психологическая подготовка к разговору завершена, недовольно оглядел стоявших у входа испытателей и, кашлянув, произнёс:

— Располагайтесь, господа… И миссис.

— С Вашего позволения — мисс, — мгновенно среагировала Вивьен, но её тут же перебил Ли:

— Мы ещё не прошли карантин, Генрих.

— С момента получения приказа с Земли карантин объявлен по всей Базе. Так что на эту тему больше не отвлекаемся. Могу вам также напомнить о нашей договорённости по поводу немедленного доклада о результатах полёта. И об ответственности, которую я несу перед Землёй за всех вас и вверенную мне территорию. Поэтому — располагайтесь, — он протянул руку, указывая на пристенные диванчики, — и приступим.

Подождав, пока экипаж рассядется, Штейнберг включил запись и кивнул Ли:

— Начнём с вас, Вячеслав. Каковы ваши впечатления, выводы?

Слава растерянно почесал переносицу, пригладил несуществующий вихор на затылке, потом тихо кашлянул и произнёс:

— Очередная попытка преодолеть Сферу не удалась. Были реализованы два режима: первый — пробой сходу, так сказать… при исходной дальности в пятьсот астрономических единиц, второй — выход по касательной. Ни то, ни другое не привело к желаемому результату. Что же до личных впечатлений — они есть, и весьма сильные. Мы были на границе межзвёздного пространства, и панорама, открывающаяся оттуда, потрясает. Мне показалось, что я слышу музыку сфер… Извините за невольный каламбур.

— Это уже эмоции… А скажите, Вячеслав, откуда взялись такие странные идеи о режимах полётов?

— Э-э-э… — Ли слегка покраснел. — Виноват, мальчишеская выходка, конечно. Просто пришло вдруг в голову, что если попробовать с разбега… или наоборот, приблизиться вплотную — и не в лоб, а под каким-то углом… — он окончательно смешался. — В общем, дурацкая попытка применить исключительно наземные хитрости при движении в режиме прыжка.