Недеццкие сказки для перешкольного возраста

Из дремоты её вырвал розовый аромат, ставший гораздо ощутимее и потерявший мыльную примесь. Монотонное бормотание и поскрипывание сменилось птичьим щебетом, а вода остыла. Да и сама емкость была другой. Совершенно другой. Это была не здоровенная овальная бадья, а произведение искусства, возможно, даже целиком золотое. Стояла ванна в саду, на небольшой, выложенной камнем площадке, которую со всех сторон окружали розы.

— Ну а чего? — спросила Юля сама себя. — Если со мной непрерывно творится какая-то дичь, то почему не прийти в себя в золотой ванне?

— Госпожа моя ненаглядная, — послышался скрипуче-сиплый голос.

— Оба-на! — испуганно воскликнула девушка, погружаясь в воду, чтобы максимально скрыть под пеной обнаженное тело. — Кто здесь?

— Задремала, моя хорошая? — буднично, но с ноткой нежности поинтересовался голос.

— Кто ты?! — вертя головой, спросила девушка. — Где ты!?

— Я твой верный раб, неизменный друг. И всегда с тобою невидимо.

— Ну, вообще прекрасно! — хлопнула ладонью по воде Юля. — Ролевых игр мне еще для полного счастья не хватало! Показывайся давай, недоразумение. И халатик какой-нибудь принеси? Пожалуйста.

По тропинке, ведущей к стоящей посреди роз ванне, прямо по воздуху поплыл халат и большое махровое полотенце. И всё так же, словно из ниоткуда, вновь раздался сиплый голос с хрипотцой:

— Не проси, не умоляй ты меня, госпожа моя ненаглядная, распрекрасная раскрасавица, чтоб лицо показал я противное, да и тело своё безобразное.

— Всё страньше и страньше, — пробормотала Юля, когда халат с полотенцем зависли в полуметре от неё. — Подглядываешь, извращенец?

— Как могу посметь красоту твою я разглядывать обнаженную? — просипел голос. — Ведь такое моё поведение нарушает нормы приличия.

— Н-да, и рифма хромает, — пробормотала Юля себе под нос. — А не врёшь?

— Если ты, краса ненаглядная, сомневаешься в том, что честен я — вот те ширмочка по периметру. Чтоб твои сомненья развеялись.

Вокруг ванной из воздуха материализовалась плотная, непрозрачная ширма.

— Абсурд, конечно, — пожала девушка плечами и вылезла из ванной.

Вытирая влагу с тела и накидывая халат, она подумала, что «Аленький цветочек» вполне приемлемый вариант. Могло бы быть и что-нибудь в духе «Синей бороды». Бегай потом по замку, прячься от полоумного. Она вообще впервые за последних несколько суток задумалась, почему происходит то, что происходит. За исключением обрывков предположений в голову ничего не приходило.

— Давай расставим точки над «i», — взяла девушка быка за рога, выходя из-за ширмы. — Тебе хочется, чтобы особь противоположного пола испытывала к тебе любовь, несмотря на все твои внешние изъяны. Именно поэтому тобой была выбрана тактика задабривания девушек с помощью хорошего к оным отношения и придания их пребыванию здесь максимального комфорта?

— Э… — донеслось из воздуха.

— Н-да. Это я, кажись, слишком витиевато выразилась. Упростим. Ты хочешь, чтобы гипотетическая избранница полюбила твою демо-версию?

— Э… — повторил воздух.

— Блин, — пробормотала Юля себе под нос, — надо завязывать со сложными формулировками.

— По-простому скажи, моя девица, не используй слова мудрёные, — предложил голос. — Твои речи мне непонятные. Очень сложно ты изъясняешься.

— Будь по-твоему, — вздохнув согласилась девушка. — Своего ты вида стесняешься, да считаешь, что ты уродливый. И поэтому так стараешься, окружая заботой и нежностью? Хочешь, чтобы твоя избранница полюбила тебя заранее, чтобы внешность твоя противная не смогла послужить преградою?

— В корень зришь ты, моя хорошая, как по писаному всё озвучила. Злой колдун наложил проклятие, лишь любовь разрушит которое.

— Извини, чувак, тя-же-ло! — сообщила Юля. — Я по-простому, ок?

Невидимое чудище молчало. И девушка посчитала это согласием.

— Я вот, знаешь, чего понять не могу: с чего ты взял, что отходя от общепринятых эталонов красоты, ты перестаёшь быть занятным собеседником, ответственным компаньоном или хорошим другом?

— Э… — вновь послышалось откуда-то из воздуха.

— Да не придуривайся. Всё ты понимаешь. Строить из себя романтика-поэта курицам этим безмозглым будешь. Тем более, разговариваешь ты всё равно белым стихом, без рифмы.

— Ну… — замялся невидимый собеседник, — наверное, да.

И воздух перед ней, сначала загустел, затем наполнился искрами, и в следующий миг на месте воздушных колебаний появилось оно.

Внимательно разглядев мутанта, девушка пожала плечами.

— Бывает, чо.

— И не боязно тебе, девица?

— Вяжи!

— Извини. И чего, не вызывает отвращения?

— Ой, я тебя умоляю. То ты фильмы ужасов времен девяностых не видел. Да, блин, мне фалоиммитатор на день рождения и то страшнее дарили.

— Не понял.

— Может оно и к лучшему? — пожала плечами Юля. ¬— Короче говоря, мой тебе совет: не надо прятаться. Огненные буквы на стенах, голоса из пустоты, самонасыпающиеся в тарелки десерты, самоналивающиеся в бокалы вина — это угнетает гораздо больше, чем твой внешний вид.

— Почему?

— Ну а поставь себя на место любой твоей гостьи. Поставил?

Уродец задумался ненадолго, а потом кивнул.