Недостающее звено

В городе праздничный выходной, а я дома доел вчерашний суп, подумав, достал из «Бирюсы» замороженное сало, настрогал его ножом и зажевал с черным куриным хлебом. Все запил большой кружкой очень сладкого чая и двинулся в город своим обычным маршрутом. От Дворца спорта отъехал грузовик с чем-то, опять же, красным в кузове, верно, развозили транспаранты, вчера стопой лежавшие у вахты. На стене Дома пионеров висел большой Ленин в кепке, а под ним был лозунг «Верной дорогой идете, товарищи». А напротив, на маленькой побеленной музыкальной школе висел большой плакат с лирой в окружении красных гвоздичек и с написанным словом «Слава». Площадь еще была пуста, но из громкоговорителей, опять же, громыхал Свиридов – «Время, вперед!». Советский музыкальный классик не давал усомниться в том, что время назад двигаться не может. Еще эта музыка подтверждала, что сегодня ограничения в водке не будет, и забирать в вытрезвитель тоже не будут. Сегодня заплыв в сладкой патоке свободы.

В спортзале без верхнего света были еще потемки, кроме как в каморке физрука. Когда я зашел, он сидел, уставившись на кипящий чайник, из которого струился пар. Выглядел физрук с утра то ли расстроенным, то ли рассредоточенным. Я уселся напротив него. Физрук первый начал разговор. Получилось вот что: оказалось, что у Сергея вчера был день рождения, ему исполнилось 18 лет, он надеялся оставить это в секрете, но случайно проговорился. Это первое, а второе – тренировки сегодня не будет. Я спросил:

– Это от того, что вчера был День рождения?

На что физрук погладил сам себя по голове, седая стрижка его топорщилась, и сказал, что тренировок больше вообще не будет. Тогда я совсем не понял, и он начал все сначала. Оказывается, наш холодный и необустроенный Север был намного ближе к Москве, чем мне представлялось. О своем отце Сергей ничего не рассказывал, но физрук сказал, что его отец – генерал Генерального штаба СССР. Больше о нем ничего рассказывать, наверное, было нельзя. Зато о матери Сергея он рассказал много и с удовольствием. Год назад в семье Борисовых, вероятно по каким-то серьезным причинам, произошел разлад, и мать с сыном уехали в наши края. Мать Сергея, Мария Александровна, которая только перешагнула сорокалетний рубеж, была профессором искусствоведения и режиссером одной из главных сцен страны. А сюда она поехала по той причине, что где-то, предположительно на третьем лагпункте, в 30-х годах были расстреляны и похоронены ее мама и папа – театральные мэтры, соратники Всеволода Мейерхольда и участники его театральной студии, где создавалась актерская система, получившая название «биомеханика».

В начале 30-х годов Мейерхольд на гастролях в Берлине встретился с великим актером Михаилом Чеховым (племянником великого русского писателя), жившим в эмиграции. Он посоветовал Мейерхольду не возвращаться в Москву, прямо сказав, что там всех погубят. Но режиссер считал свое возвращение делом чести, он не только был предан революции, но и не мог расстаться с обожаемой им Зинаидой Райх. Однако для лидера нового революционного искусства уже был написан сценарий. 7-го августа 1938-го года в Москве умер его великий учитель, покровитель и защитник Константин Сергеевич Станиславский. 6-го мая 1939-го года Мейерхольда арестовали, а через 10 дней арестовали и родителей шестилетней Машеньки – бабушку и дедушку Сергея Борисова. Среди обвинений, предъявленных Мейерхольду, было то, что он шпионит в пользу Японии. А так как бабушка Сергея занималась японской танцевальной культурой, посчитали, что через нее и уходит информация восточному врагу. И бабушку с дедушкой повезли сюда, изобличать в связях с японскими спецслужбами, которые в рамках концессии чувствовали себя здесь великолепно. Мейерхольда в 1940-м году расстреляли в Бутырской тюрьме, и Борисовых, не добившись от них никаких показаний, в это же время. Театральная общественность Москвы спасла Машеньку от голодной смерти. Позже она с отличием окончила режиссерский факультет ГИТИСа и защитила диссертацию по искусствоведению, став, как и ее родители, замечательным режиссером. Приехав сюда, Мария Александровна хотела сделать то, что ей не давали в Москве. Она желала поставить «Незнакомку», пускай не в профессиональном формате и на маленькой сцене, зато так, как она это видела. Прошел год, следов ее родителей найти так и не удалось, «Незнакомка» была поставлена, Сереже исполнилось 18 лет, и надо было принимать какие-то решения. Они были приняты, и это было справедливо.

Физрук отхлебнул холодного чая и продолжил:

– Вчера, уже ближе к полуночи, ко мне заявился Сергей. Он был взволнован, и вот что мне рассказал. Два часа тому назад ему позвонил отец, поздравил с совершеннолетием, вот оттуда я и узнал, что у Сергея был день рождения, – уточнил физрук.