Недостающее звено

Когда он звонил, рассказывал дальше Сергей, его разговоры всегда заканчивались одним и тем же, он просил их с мамой побыстрее вернуться. Но зная мамин характер и все проблемы с «Незнакомкой» в Москве, понимал, как трудно уговорить ее все бросить, в том числе и работу с пьесой. Но сегодня он очень настаивал, так как знал, что с «Незнакомкой» она закончила, а в театре ее ждали, там произошли изменения, ей самое время вернуться к сцене. И второе – мне уже исполнилось 18, и меня тоже с нетерпением ждут в армию, то есть в ЦСКА. Так вот, ко всему прочему, в нашем аэропорту ночью сядет на дозаправку борт, возвращающийся с дежурства, и он нас готов забрать. Папа еще сказал, что, с одной посадкой на Урале, он уже завтра будет ждать нас в Энгельсе. Мы с мамой приняли решение лететь.

Физрук еще раз глотнул из чашки и продолжил:

– Тогда же ночью я позвонил своему другу, ты его помнишь, он нас вез на мотоцикле. Он в техникуме работает шофером на «буханке», плюс инструктором по вождению. Я с ним договорился, что в 4 утра он заберет Борисовых из дома и доставит их в аэропорт. Мой друг сегодня задействован по полной программе в праздничных мероприятиях, но вот-вот освободится, приедет сюда и расскажет, как их проводил.

У меня вдруг появилось ощущение, что физрук чувствует себя передо мной виноватым, и вроде как его вина, что сегодня не будет тренировки, и вроде как он разлучил нас сегодня в ночь. Мой собеседник встал, протиснулся боком к шкафчику, открыл его и достал оттуда пару настоящих белых носков, в которых настоящие мастера выходят на ринг.

– Это тебе подарок от него. В таких сборная СССР ездила на Олимпиаду в Мюнхен в прошлом году.

Из шкафчика физрук достал и книгу Евгения Огуренкова «Ближний бой в боксе» издательства «Москва» 1969-го года. Протянул ее вслед за носками, со словами:

– А это от меня. Еще он просил передать тебе одно – подходи плотнее.

У меня было ощущение, что передо мной приоткрыли какую-то дверь и плотно закрыли, дали занавес, и пьеса закончилась, а в зале зажгли свет, но кроме меня в нем никого не было, а я себя видел со стороны между большим числом пустых кресел. Вдруг хлопнула входная дверь, и кто-то вошел. Это был тот самый дяденька, который мастерски водил мотоцикл, и при этом мастерски и нещадно матерился. С физруком они дружили с незапамятных времен, когда-то вместе работали в Доме пионеров. Физрук занимался патриотическим воспитанием пионеров и игрой «Зарница», а он вел авиамодельный кружок, и эту привязанность к самолетам сохранил до сих пор. А то, что он сегодня рассказал, к моему удивлению, не обронив ни одного матерного слова, было похоже на сюжет фантаста Герберта Уэллса, наверное, утерянного в первом переводе на русский язык его книги «Россия во мгле». И вот, что он поведал: