Недостойная

Не говоря ни слова, Андес, как был, в расстегнутой рубашке, шагнул ко мне, обнял и перенес в мой временный дом.

— Все. Спасибо. Теперь уходи.

Я вытолкнула его наружу, захлопнула дверь и рухнула на пол, выпуская из себя накопившуюся горечь и бесполезную ревность.

Выплакав все возможные слезы, я согрела себе молока с медом. Я охрипла, и горло саднило, как будто "смесь Лорианны" застряла в нем, царапая, раздражая, не в силах повысить мою несуществующую магию. Все это время Матильда смирно лежала в своем углу и подала голос только тогда, когда я начала греть молоко.

— А мне? Между прочим, я с самого утра ошметками питаюсь.

— Я оставила тебе достаточно еды. — Я была благодарна Матильде за то, что она не прокомментировала мое поведение.

— Не тебе судить, достаточно или недостаточно. Говорю тебе: еды было очень мало. Хорошо, что нашлась добрая женщина, покормила меня, позаботилась.

— Какая еще женщина?

— Заходила ваша служанка, занесла тебе послание и заодно спасла меня от голодной смерти. Письмо пришло в Кариллео, и его переслали сюда, в деревню.

— Где оно?

— Сначала дай мне поесть.

Тяжело вздохнув, я послушалась.

Конверт был изысканным, с позолоченной каймой и магической отметкой и имел на себе штамп ведомства Рудольфа Бесстрашного. И что там у него приключилось? Неужели его совесть замучила?

Стараясь не паниковать, я разорвала конверт.

Приезжай, надо поговорить.

P.S. Казнить не буду.

— Матильда, скажи мне, ты уже прочитала это письмо?

— Как я могла его прочитать? У меня что, руки есть?

— Ты прочитала его, не так ли?

— Прочитала, конечно, — недовольно созналась Матильда. — Я — древняя, великая змея, неужели меня конверт остановит?

— Тогда объясни мне, как так получилось, что мои родители не сошлись характерами? Я никогда не встречала настолько похожих людей. "P.S. Казнить не буду"! С ума сойти можно!

— А что тебе написала Ноэль?

— Чтобы я не сутулилась! Она знала, что ее вскоре арестуют, и единственное, что она мне написала, было "Не сутулься".

— Кстати, она права, — рассудила Матильда между чавканьем. — Осанка — это очень важное дело…

Ну вот, начинается!

— Собирайся в путь, — прервала я ее. — Завтра утром мы полетим к Рудольфу. Я и так к нему собиралась, а теперь и он меня ищет.

— Я тебе что, змея на побегушках? За кого ты меня принимаешь? Я — древнее, уважаемое животное…

— Я оставлю тебя у Бонны, — перебила я.

— Тогда я готова, — осклабилась Матильда, предвкушая обильное питание.

* * *

В Первое королевство мы добрались без приключений. Оставив Матильду на кухонном столе, окруженную вниманием моей няни, я направилась к Рудольфу. В этот раз дворец не произвел на меня никакого впечатления, видимо, мне уже было все равно. Я знала, что вскоре уеду на другой материк, и сумрачная реальность Первого королевства перестала давить на мое сознание.

Меня встретили с незаслуженным, но приятным уважением и сразу проводили к отцу. Перед дверью его кабинета на меня налетел молодой мужчина с перекошенным от ненависти прыщавым лицом.

— Я так и знал, что ты снова сюда явишься! — Он оттеснил меня к стене, царапая несуразными золотыми пуговицами камзола. — Чего ты добиваешься?!

— Эээ… здравствуйте, меня вызвал Его Величество Рудольф…

— Ты лжешь! Ему незачем тебя вызывать! Никакая ты не богиня, и никакого дара у тебя нет. Не надейся, я не отдам тебе трон!

— Ваше Высочество! — Стражник попытался оттеснить его от меня, но мужчина не поддался.

— Ты — лживая самозванка, и если ты тотчас не уберешься из дворца, то я тебя уничтожу. — Парень тщетно пытался высвободить руки, вокруг которых закружились слабые потоки магии. Дергаясь как испуганная рыба, он выкрикивал ругательства, и брызги слюны летели во все стороны.

— Перестань оплевывать свою сестру, — раздался флегматичный голос Рудольфа. Стоя в дверях кабинета, он смотрел на нас поверх очков и был похож на самого обычного строгого папашу. — Лорианна, проходи в кабинет. А ты успокойся, остынь и веди себя как положено принцу. Лорианна не может унаследовать трон, и ты об этом знаешь.

Рудольф втащил меня в кабинет и закрыл дверь.

Брезгливо морщась, я стерла с лица слюну старшего принца Первого королевства.

— И это — ваш наследник?

— Да, — со вздохом сознался Рудольф, как будто не замечая моей грубости.

— Вы пока еще не выводили его в свет? Я о нем почти ничего не слышала, знала только, что у вас есть взрослый сын.

— Теперь ты знаешь, почему я не выводил его в свет. Серпангиэль всегда был сложным ребенком, ревнивым и порывистым.

— Серпангиэль? Вы назвали сына Серпангиэль? А как вы его ласкательно называете? Сепа? "Теперь я понимаю, почему он такой злой", — подумала я и в ужасе поняла, что сказала это вслух.

— Ты когда-нибудь пробовала фильтровать свои мысли? — Рудольф пытался казаться строгим, но моя прямота доставляла ему видимое удовольствие.

— Нет. Люблю делиться всем самым интересным. И что вы с Сепой делаете? Перевоспитываете?

— А что остается?

— Ваше Величество, у меня к вам просьба.