Недостойная

— Ваше Величество, — сбивчиво сказал Татр, обращая помутневший взор на Симеона. — Хоть и с опозданием, но я хочу официально поздравить вас с браком вашего наследника и… и нашей Лорианны.

А вот поздравления — это зря! Кстати, что именно он сказал? Нашей Лорианны? Когда это он успел меня удочерить? Надо же, знаменитая эльфийка Лорианна!

Я выдала им то, что я называю смущенной девичьей улыбкой, и покосилась на мужа. Тот невозмутимо тыкал вилкой в какую-то студнеподобную кашицу.

— Спасибо, советник Татр. Надеюсь, что этот брак сблизит наши королевства, — вежливо ответил Симеон.

М-да… А я бы не стала на это надеяться.

— Брак — важное дело, — пьяным голосом протянул Татр. — Вот я, например, и моя госпожа… — Какое-то время он пытался вспомнить имя своей жены, но потом сдался. — Я и моя жена… моя жена и я… мы с ней… это же на всю жизнь. Вы понимаете, что это значит — "на всю жизнь"? Это страшно! — Он наклонился вперед, угрожающе нависая над миской ребрышек. — Страшно, — заключил он.

У меня вспотели ладони. Нужно было срочно перевести тему, но в окружении этих всесильных людей я не могла найти подходящих слов. Я осторожно распластала ладони по обе стороны тарелки и, почувствовав трение шершавой скатерти, немного успокоилась. Аппетита у меня не было, ужин — это не мое. Да и тема беседы уж очень щекотливая. Оставалось только надеяться, что кто-то вскоре заговорит о чем-то другом.

Видимо Лориан заметил мое смятение.

— Мои дочери подрастают, и пора думать об их замужестве. Муторное это дело, скажу я вам.

Ему ответили сразу несколько гостей, причем одновременно. Ах да, дети — безошибочная тема для разговора.

Я заметила, что рука Бена лежит на скатерти всего в паре сантиметров от моей. Я не могла отвести от нее глаз. Завтра я уеду и забуду его, но сегодня я разрешу себе посмотреть на его руку, такую уверенную и неожиданно большую для полуэльфа.

Мне показалось, что его пальцы дрогнули в направлении моей руки. Я чуть поскребла ногтями скатерть и заметила, что, осознанно или нет, он сделал то же самое. Я сжала ладонь в кулак, и он снова повторил мое движение. При этом его глаза были прикованы к лицу Орацио, который рассказывал что-то о брачных традициях Второго королевства. Я снова распластала руку на скатерти. Бен отодвинул тарелку и положил руку совсем рядом с моей, касаясь кожи мизинца.

Каково это — доверять мужчине? Таять от волшебства малейших прикосновений и не бояться подвоха? Вчера утром я слышала, как Дивные бесстыдно обсуждали мое совращение и раскрытие моих тайн, а сегодня Бен сидит, как ни в чем не бывало, и уверенными движениями плавит мое сердце.

Я побарабанила пальцами по столу и убрала руку. Бен бросил на меня быстрый взгляд, но ничего не сказал. Когда ужин закончился, он удалился, не удостоив меня внимания.

Лориан обнял меня и тихим шепотом пожелал удачи. Мы договорились, что, когда переговоры будут подходить к концу, он передаст мне весточку, чтобы я смогла уехать из Виллиавеля до того, как освободятся Дивные.

* * *

В жизни бывают сцены, наполненные особым смыслом, которые много лет спустя все еще стоят перед глазами. Это была именно такая сцена, и она до сих пор прокручивается в моей памяти, нисколько не измененная временем.

Я вхожу в мою крохотную комнату и замираю от неожиданности. Мой муж сидит около зеркала и расстегивает рубашку. Что он здесь делает? Когда я открываю дверь, он резко оборачивается и смотрит на меня долгим взглядом. Он выглядит недовольным и полным решимости. Полагаю, что он тщательно подготовился к нашей встрече и намерен подчинить меня до конца. Интересно, сколько эльфиек он посетил, чтобы придать себе этот расслабленный вид? И кто они такие, его женщины? Полагаю, что всегда можно найти тех, кто пожелает составить компанию наследнику престола королевства Одаренных.

Когда я думаю об этом, неожиданная ревность царапает мою кожу, и я надсмехаюсь над своими мыслями. Надо же, я все-таки женщина до мозга костей: мне он не нужен, но для других жалко.

Я устала и хочу спать, но я не могу отказать себе в небольшой игре. Слишком уж уверенно и спокойно скользит его взгляд по моей коже. Я покорно опускаюсь на пол, спиной к Бену, и прошу его расстегнуть мое платье.

Неужели я заранее приготовилась к этому моменту? Я надела платье с длинной шнуровкой на спине. Зачем? О чем я старалась не думать, когда надевала его? Хотела ли я почувствовать на себе руки Бена?

Я слегка наклоняюсь вперед, убираю длинные волосы со спины и обнажаю шею. Нежную кожу пробирает озноб. Я чувствую прохладу воздуха и еще что-то слишком глубинное и сложное, чтобы думать об этом сейчас. Я принимаю это за часть игры, облизываю губы и чувствую на них сладость ожидания.

Бен не видит моего лица, но я знаю, что он чувствует мои эмоции. Какое-то время мы сидим без движения, пытаясь решить нерешаемое. У него нет оснований избегать меня. Я — его законная жена. Бен обещал отцу использовать любую возможность подчинить меня и проникнуть в мои тайны. И вот я сижу у его колен, склонив голову, ожидая его прикосновений, а он не двигается.