Недостойная

Тоннель вывел нас на другую сторону крохотного королевства. Черные ступени полого спускались вниз, туда, где в середине огромной каменной площадки темнело озеро. Над его неподвижной поверхностью поднимался пар. Надо же, озеро на вулкане!

— Красиво! — вздохнула я. — Откуда же на вулкане появилось озеро?

— Тиниалирий сделал его для Эльмиры, чтобы она его замораживала и каталась… — Лиарний спохватился, что сказал лишнего, и замолчал.

— Замораживала? — я с сомнением посмотрела на клубящийся пар. Мне было трудно в это поверить. — Каталась? У них тут что, парк развлечений? — А вы в озере купаетесь?

— Мы-то купаемся, а тебе нельзя: в нем вода чуть ли не кипит.

Кто такая Эльмира, если она способна заморозить кипящее озеро? Ах да, я забыла про абсолютный дар… Я не сдержалась и ущипнула Лиарния за руку.

— А с виду ты такой же, как и я. У тебя какая-то особенная кожа?

— Для купания я трансформируюсь.

— В кого? В свой божественный вид?

Лиарний фыркнул и покачал головой.

— Что у тебя за словечки такие! Все мы здесь боги огня и служим Тиниалирию. У меня есть огненная сущность.

Он воровато огляделся по сторонам, потом отошел на пару шагов и начал меняться: увеличился в размерах, и его тело стало почти прозрачным с оранжевыми переливами, на которых танцевали язычки огня. Никакого куцего хвостика, костлявых плеч и водянистых глаз. Сверкающий огненный бог, страшный и убедительный.

— Мне очень нравится! — честно призналась я. — А почему ты так опасливо оглядываешься по сторонам? Тебе что, влетит за то, что ты со мной разговариваешь?

Лиарний трансформировался обратно и смущенно пожал плечами.

— Честно говоря, я не знаю, что с тобой делать. К нам обычно никто не приходит. Но раз волшебный лес дал тебе тилиль, то я не могу тебя выгнать. Эльмира сейчас у Тиниалирия, а когда она вернется, я отведу тебя к ней, она тут главная. Она уже давно кого-то поджидает. Кто знает, может, и тебя. А пока пойдем в конюшню. Он повел меня к выровненной площадке, на которой располагались несколько рядов достаточно примитивных, хотя и каменных, конюшен. Это сколько же у них лошадей-то?

— Не слишком ли много лошадей для такого маленького королевства? — спросила я, пытаясь подсчитать число конюшен.

Лиарний обернулся и бросил через плечо:

— Наоборот, мало! Очень мало…

Его прервал неожиданный звук, и источником этого полустона-полукрика оказалась я. Схватившись за горло, я скрючилась от неожиданной боли и чуть не упала на колени.

Что стало этому причиной? Поворот головы. Четкая линия подбородка. Блеск светлых глаз. Взгляд через плечо. И слова: "Мало. Очень мало". На секунду мне показалось, что передо мной идет Бен. Ведь именно он однажды сказал мне, что ему было мало. Именно он притворился, что ему хотелось большего. Хорошо, что время все расставило по своим местам и прояснило, что его желание не было таким уж сильным. Ведь иначе он уже был бы рядом со мной, не так ли?

Не подумайте, что Лиарний был похож на Бена, они — совсем разные. У Лиарния непропорциональные черты лица, он интересный и необычный. Бен же красив до неприличия, классической эльфийской красотой. Настолько, что, глядя на него, тебе хочется что-то предпринять по этому поводу. Например, растрепать его волосы. Бен и Лиарний совсем не похожи, но в этот момент какое-то неуловимое сходство сбило меня с ног.

— Ты чего? — не понял Лиарний.

С трудом восстановив дыхание, я вперила взгляд в камни под ногами. Не поднимать глаза. Не смотреть на него. Ни о чем не думать.

— Лиарний, а можно мне немного погулять, подышать свежим воздухом, а потом я приду к тебе в конюшню?

Чуть приподняв голову, я бросила на него быстрый взгляд и тут же снова опустила глаза. Лиарний неуверенно смотрел по сторонам, как будто пытался понять, не причиню ли я вреда королевству, если оставить меня без присмотра. По-моему, он даже принюхался к воздуху, проверяя его на свежесть.

— Ладно, иди. С тобой все в порядке?

— Да, в полном порядке.

Я все еще была согнута пополам, поэтому мой ответ его не убедил. Однако он не стал спорить и отправился к конюшне.

Дышать. Медленно выпрямиться. Надо же, как меня прихватило. Видимо это расплата за то, что я уже пару дней не разрешала себе думать о Бене. Надо завести новое правило: с утра выпотрошить все свои мысли и печали и потом наслаждаться оставшейся частью дня. Нельзя подавлять свой внутренний голос, а то потом хуже будет. Что-то незначительное — случайное слово, похожее лицо — мелькнет перед тобой, и все. Ты не можешь дышать. Хрипишь от боли. Как будто сжавшиеся мышцы пытаются выдавить из тебя эти воспоминания. Но разве такое выдавишь?