Недра России. Власть, нефть и культура после социализма

Если первым из ключевых сюжетов о мировом капитализме в 1990-е годы и начале 2000-х было проникновение рыночной экономики в бывшие страны советского блока, то вторым, безусловно, стало возникновение движения за корпоративную социальную ответственность (КСО). От корпораций требовали уделять внимание правам человека, пагубному воздействию на окружающую среду и другим социальным вопросам еще с послевоенного периода и даже раньше. Но проблема отношения корпораций к широкой общественности и, говоря современным языком, «стейкхолдерам», за исключением своих собственных акционеров, стала особенно актуальна в 1990-е и начале 2000-х годов в силу целого ряда факторов, среди которых сокращение государственного регулирования экономики и приватизация, широко распространившиеся в эпоху Рейгана и Тэтчер, да и позже; распространение транснациональных протестных движений за право на благоприятную окружающую среду, за права коренных народов, рабочего класса, по борьбе с коррупцией и других подобных; а также ряд резонансных международных судебных исков против крупнейших глобальных корпораций (например, иски, возбужденные против «Royal Dutch Shell» после смерти в 1995 году Кена Саро-Вивы и восьми других нигерийских активистов движения в защиту прав человека).

Под лозунгом КСО на предприятиях были созданы сотни новых отделов, призванные взаимодействовать с теми, чьи жизни затрагивала деятельность корпораций. Меры, предпринимаемые в области КСО, коснулись чрезвычайно широкого спектра проблем в разных областях – от инфраструктуры до трудовой деятельности и ее условий, от окружающей среды до здравоохранения, от культуры до религии, и т. д. Более того, аналитики и практики потратили много сил, пытаясь классифицировать и систематизировать различные типы КСО[241]. Новые международные соглашения, такие как Глобальный договор ООН [Sagafi-Nejad, Dunning 2008] и Инициатива прозрачности в добывающих отраслях (EITI), устанавливают стандарты корпоративной социальной ответственности, а постоянно увеличивающийся объем требуемой к предоставлению аудиторской документации – как внутренней, так и внешней – позволяет отследить соответствие деятельности корпораций и их структурных единиц установленным стандартам[242].

Темы, затронутые мной в этой главе, будут тесно связаны с исследованиями в области КСО, в которых рассматриваются меняющиеся взаимоотношения между корпорациями и государством в сфере нефтяной промышленности и в добывающем секторе в целом. Сюзанна Сойер и Элана Шевер использовали растущую роль нефтяных компаний в инициативах по развитию и социальных проектах как призму, сквозь которую можно теоретически обосновать трансформации капитализма в его неолиберальной фазе. Каждая из них в том или ином смысле утверждает, что неолиберализм представляет собой не самоустранение государства или сведение на нет его участия, а принятие им новых форм: «сборщик налогов, нацеленный на поддержку транснационального капитала», в рассуждениях Сойер [Sawyer 2004: 9], или мощный ресурс для измышления «скреп» и предъявления претензий на собственность даже после приватизации – у Шевер [Shever 2012: 73]. Оба эти подхода вызывают в России множество откликов. Однако на оси Москва – Пермский край в 2000-е годы государственный аппарат не столько постепенно трансформировался, сколько строился с нуля. Возникновение КСО совпало по времени с заложением основ государственности (см. иллюстрацию 4). На этом фоне многомерность и маневренность КСО – в том смысле, что предпринимаемые в ее рамках меры можно было направить практически на любую сферу социальной или культурной жизни, – были весьма сходны с процессами построения государства, понимаемыми как стремление к метакоординации, о чем говорилось в предыдущей главе. Одним из результатов стало взаимопроникновение корпорации и государства, причем гораздо более глубокое и масштабное, чем где-либо еще[243].

Илл. 4. Рекламный щит «“ЛУКОЙЛ” – на благо Пермского края» на автозаправочной станции в Перми. Фото автора, 2010

Критика корпораций и их реакция на критику в постсоветском контексте