Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

Безусловно, далеко не всегда эти предписания выполнялись. С одной стороны, распорядиться об обеспечении непроницаемости линии фронта было намного легче, чем фактически соблюсти это требование, а с другой — бывшие пленные и окруженцы всегда и при всех условиях изначально рассматривались как изменники или пособники фашистов. Противоположное им следовало доказать. Следствием такого подхода явилось буквально тотальное нарушение прав граждан, однако в СССР в рассматриваемый период подобный термин вряд ли был известен. Зато сплошная фильтрация военнослужащих, естественно, помогала выполнять задачи контрразведки, а сопутствовавшие этому обстоятельства рассматривались как второстепенные и во внимание не принимались. Справедливости ради следует отметить, что бывшие пленные и в самом деле составляли самую обширную вербовочную базу для абвера, СД и иных оперативных органов противника. С декабря 1941 года в каждой армии был организован сборно-пересыльный пункт для фильтрации бежавших из плена или вышедших из окружения военнослужащих. В целом такие мероприятия давали положительные результаты, и в начальный период войны большинство агентов противника было раскрыто благодаря именно им, а не вследствие оперативных действий. Особенно повысилась их эффективность после устранения существовавшей в первые месяцы войны нелепой ситуации, при которой у военнослужащих отсутствовал единый документ, удостоверяющий их личность. Это избавляло разведывательные органы противника от сложной и далеко не всегда надежной подделки документов и весьма затрудняло проверочные мероприятия контрразведки. Приказ наркома обороны от 7 октября 1941 года № 330 ввел в действие единую красноармейскую книжку, а установленная через каждые 10–15 дней особая литеровка документов способствовала выявлению вновь забрасываемой агентуры. Применялись и другие несложные, но эффективные меры. Например, периодически изменялся порядок ношения наград, что в числе прочих помогло выявить двух особо опасных террористов. Позднее, по мере накопления опыта, УОО выпустило сборник признаков подделки документов, особенностей экипировки агентов противника и легенд прикрытий, оказавший существенную помощь контрразведчикам в войсках.

Основным способом заброски германских агентов являлся сухопутный, парашютирование применялось значительно реже. Ввиду этого военная контрразведка организовала систему заградительной службы, включавшую оперативные заслоны, контрольно-пропускные пункты (КПП) и заградительные отряды войск НКВД. С июля 1941 года их личный состав укомплектовывался военнослужащими особых отделов армий и фронтов, а к следующему году такие отряды имела уже каждая армия на фронте. Здесь следует отметить, что эти отряды, предназначенные главным образом для наведения порядка в тылу и поимки вражеской агентуры, принципиально отличались от одноименных подразделений, использовавшихся для пресечения отступления собственных войск. В литературе их зачастую смешивают, но это является ошибкой. В 1943 году заградительная служба включала в себя деятельность органов военного управления, военной контрразведки и войск по охране тыла. На путях предполагаемых маршрутов агентов противника устанавливались секреты, в населенных пунктах действовали патрули, а за городом для осмотра наиболее опасных районов высылались дозоры. Заградительные мероприятия регулярно проводились в районах известных пунктов переправ агентуры противника или наиболее удобных для этой цели местах. В качестве дополнительной меры безопасности практиковалось отселение местных жителей из прилегающей к фронту 25-километровой зоны. Для прочесывания местности и проверки документов при службе заграждения имелись поисковые группы и подвижные заставы, которые использовались также для организации засад. Например, в полосе 1-го Белорусского фронта к концу войны действовали 90 подвижных постов, 45 пунктов регулирования и 64 патруля, благодаря действиям которых только в марте 1945 года на переднем крае были обнаружены и разоблачены 168 германских агентов[341].

Кроме заградительных мероприятий, относившихся к пассивным формам действий, контрразведка практиковала розыск агентов. В розыск объявлялись все без исключения агенты противника, в том числе и только намечаемые к переброске, о которых имелись хоть какие-нибудь сведения. Инструкция по организации розыска агентуры разведки противника гласила: “Основанием для объявления в розыск агента вражеской разведки являются:

а) показания арестованных и разоблаченных агентов разведки противника;

б) заявления и показания свидетелей;

в) показания военнопленных, бывших официальных сотрудников разведки противника;

г) сообщения зафронтовой агентуры и других наших агентов;

д) списки и другие материалы на агентуру, изъятые в разведывательных органах противника"[342].

Выработанная в период войны система розыскных мероприятий включала:

— агентурное наблюдение за вероятными маршрутами движения агентов противника и местами дислокации войск;

— контроль эфира;

— осмотр удобных для укрытия мест;