Негодяи Z (СИ)

Лен облокотился о бок кемпера, наполовину внутри, наполовину снаружи отгороженной простыней спальни. Между кроватью и стенкой было совсем немного пространства, из-за чего ему пришлось бы протискиваться или лезть через кровать, что, по мнению Барри, выглядело странно и несолидно для суперзлодея.

— Хочешь, я принесу тебе поесть? — спросил Лен.

Его лицо пересекала легкая тень, а мышцы на груди рельефно выделялись под скрещенными руками. Что-то очень захватывающее было в очертаниях его сильных запястий и линии плеч.

Барри снова поморгал, рассматривая Лена, и сел, упираясь в мягкое одеяло.

— Хм… — неопределенно протянул он, не в силах вспомнить, о чем спросил Лен, потому что отвлекся на его руки. Потерев лицо тыльной стороной ладони, он снова широко зевнул. — Боже… я проспал целый год?

На лице Лена застыло непонятное выражение. Какая-то невозможная комбинация злости, смущения и чего-то еще… Барри слишком устал, чтобы пытаться диагностировать сегодняшние проблемы Капитана Холода.

— Ты проспал всю ночь и большую часть дня, — тихо произнес Лен. — Я волновался, что у тебя сотрясение.

Усмехнувшись, Барри почесал щеку.

— О, известный преступник беспокоился обо мне?

Лен нахмурился.

— Только не воспринимай это как шутку.

Барри тут же почувствовал, что проснулся окончательно. Он покраснел.

— Да, я… извини.

Согнув здоровую ногу, он обнял ее и положил подбородок на колено.

— Не стоит извиняться. — Лен задумчиво побарабанил пальцами по своей руке, а затем сел на край кровати. Занавес за ним закрылся, и если бы не шум двигателя и невнятное бормотание Мика, можно было подумать, что они одни. — Как ты себя чувствуешь?

Барри отвернулся, уставившись на пластиковую стенку кемпера, и почувствовал, как его лицо заливается краской.

— Прекрасно, — пробормотал он.

Громкий гул под днищем машины и вибрация двигателя успокаивали, шум в ушах становился все громче по мере того, как молчание затягивалось.

Барри полагал, что все произошедшее между ними случилось самым худшим образом. С того момента, как он узнал, что у Лена были к нему какие-то чувства, каждое их взаимодействие сопровождалось напряженностью и смущением, которые, казалось, отравляли все, что они делали. Барри знал — что-то есть между ними, и ему не нужна была встреча с Айрис (даже если она и привиделась ему в галлюцинации), чтобы понять это. Каждый раз, когда он видел Айрис, она напоминала о его страданиях и безответной любви. С отчаянием цепляясь за надежду, что когда-нибудь Айрис оставит Эдди и будет с ним, он всегда знал, как несправедливо то, что его счастье зависит от нее. Они так долго были лучшими друзьями, конечно, Айрис мечтала видеть его счастливым, но Барри не хотел, чтобы она принесла себя в жертву. Так что возможность найти понимание и расположение кого-то еще, наверное, было единственной хорошей вещью в этом апокалипсисе.

Казалось, Лен во многом соответствует отведенной ему роли, однако с ним было все слишком сложно.

Но, черт возьми, Барри чувствовал себя невероятно польщенным, что кто-то страдает по нему, а не наоборот.

— Я могу уйти, — сказал Лен.

Барри повернулся к нему лицом, не отрывая подбородка от колена, и исподлобья посмотрел на него.

— Не надо, — ответил он.

Лен вздохнул, потирая плечо.

— Нам пришлось оставить этого сумасшедшего парня там. Мы с Лизой успели кое-что вытащить из дома, прежде чем Мик спалил его дотла.

— Понятно.

Волосы Лена отросли длиннее, чем обычно, серая щетина была почти не видна на подбородке, но Барри помнил ощущение от нее, когда они целовались.

— Мы поменяли колеса, нашли получше на другой машине, — продолжил Лен. — За эту ночь кемпер проехал довольно много миль. Лиза была за рулем, сейчас она спит.

В его голосе прозвучала гордость, когда он заговорил о своей сестре.

— Хорошо, что она была там, — признался Барри.

Лен кивнул.

— Да, Лиза нас всех спасла.

С его лица никогда не сходило это высокомерное выражение. Когда он делал что-то умное, он поднимал брови и ухмылялся так, словно заранее знал, что прав. Эта уверенность и внушала уважение большей части преступного мира. Лен был умен, но при этом не кичился этим, как Хартли или Уэллс. Он на самом деле был умен и ожидал, что все остальные знают об этом.

— Так мне уйти? — снова произнес Лен.

Барри тяжело вздохнул и крепче обнял колено. Он чувствовал себя немного жалким, сидя вот так, с ногами на кровати, словно ребенок, но его поза облегчала боль в ноге, и двигаться совершенно не хотелось.

— Хочешь сейчас поговорить о поцелуе? — спросил он.

— Если ты хочешь.

Барри ущипнул кожу на колене. Он чувствовал какую-то нервную дрожь внутри, и это было не слишком приятно.

— Так… ты поцеловал меня… — медленно начал он. — Но лишь потому, что хотел отвлечь, когда вправлял мне кость.

— Непредусмотрительно, — тут же ответил Лен. — Мне следовало просто сказать «О, смотри — мертвяк».

— Да, наверное.

Я где-то даже рад, что ты не сделал так, — подумал Барри, разглядывая Лена и вспоминая, как потемнели его глаза, когда он приблизился для поцелуя.

— Ты злишься? — равнодушно спросил Лен.