В декабре 1928 года (через полгода после съезда) на заседании секретариата РАПП специально был поставлен вопрос «О выработке художественной платформы». Л. Авербах информировал о том, «что выработка платформы пока еще не велась, разрабатывали этот вопрос и писали о нем всего три человека: Фадеев, Либединский и Авербах»[307]
. Было принято развернутое решение: «1. Рассмотреть вопрос на апрельском пленуме РАПП; 2. Обязать всех коммунистов принять участие в этом вопросе; 3. Обязать т. Гроссмана-Рощина и Ермилова написать популярную брошюру о том, зачем мы создаем платформу и что мы должны о ней сказать»[308]. Но это постановление не было выполнено. Пленум РАПП состоялся не в апреле, а в сентябре 1929 года и по другим вопросам. Популярная брошюра не была написана. Это постановление подтвердило очевидную истину, что художественная платформа не может быть создана в приказном порядке. В июне 1930 года Авербах вновь заявил на секретариате РАПП, что художественная платформа совершенно не разрабатывается. Однако это заявление не соответствовало истине. Конечно, платформа не появлялась как документ, который так хотел иметь генеральный секретарь РАПП. По существу же рапповцы, начиная с 1927 года, последовательно и настойчиво проводили определенную линию в вопросах художественного творчества. Они взяли курс на реализм, так как, по их убеждению, только реалистическая школа соответствует материалистическому мировоззрению пролетариата. Попытки применить марксизм к области искусства привели их к выводу, что творческим методом пролетарской литературы может быть только диалектико-материалистической метод, способный раскрыть всю правду жизни, все ее противоречия, что соответствует коренным интересам пролетариата. Чтобы постичь эту правду, из реализма прошлого были взяты на вооружение такие качества и принципы, которыми реалисты прошлого добивались наибольших результатов: «углубленный психологизм» и «срывание всех и всяческих масок с действительности». Учеба у Льва Толстого и у других великих реалистов была объявлена обязательной для каждого пролетарского писателя. С «углубленным психологизмом» встал вопрос о соотношении сознательного и бессознательного в творческом процессе. Появилась теория «непосредственных впечатлений». Из всего этого возникла как «проблема всех проблем» задача показать «живого человека» в художественной литературе, ибо, как правильно думали рапповцы, все теории нужны лишь для того, чтобы повышался уровень художественного творчества.В связи с проповедью трезвого, беспощадного реализма и лозунгом «показа живого человека» был отвергнут романтический метод, по мнению рапповцев, призванный лишь «лакировать действительность», «скрывать истинную сущность вещей».
Эта система взглядов, проводившаяся и отстаивавшаяся ряд лет, была не чем иным, как художественной платформой РАПП, которая имела свои положительные результаты. Борьба за идейное, правдивое, реалистическое искусство, за высокое художественное мастерство приносила свои плоды. Творчество М Шолохова, А. Фадеева, Ф. Панферова, А. Караваевой, С. Семенова, Ю. Либединского, М. Чумандрина, В. Киршона, А. Афиногенова, Н. Погодина, В. Ставского, В. Ильенкова, В. Саянова, М. Исаковского – писателей-рапповцев – развивалось в атмосфере общего одобрения и ориентации на реализм. Вся советская литература шла вперед (хотя в основе ее прогресса имелись более глубокие причины) не без влияния основных тенденций пролетарской литературы. Теоретические проблемы, выдвигаемые рапповцами, становились предметом суждений и споров всей творческой и научной общественности страны, что уж само по себе содействовало развитию теоретической мысли. К тому же некоторые положения рапповцев оказались плодотворными, обогатили советское литературоведение и легли в основу теории социалистического реализма.
Однако именно плодотворных результатов рапповцами достигнуто мало. Сколько было шуму, сколько выпущено книг, брошюр, сколько конференций, пленумов, совещаний посвящено творческим вопросам, а в конце концов результаты оказались скромными. Чтобы это объяснить, надо указать на несколько причин.
Руководители РАПП были молодыми людьми с большими претензиями, но теоретически незрелыми, не подготовленными. Они брались за разрешение самых сложных философско-теоретических проблем и полагали, что только им дано истолковать их правильно и двинуть вперед в свете задач пролетариата, в то время как достаточной теоретической базы у них не было. Они цитировали Гегеля, Белинского, Маркса, Энгельса, Ленина, Плеханова, но основательно не изучили ни одного из этих великих мыслителей.