Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов

Своими выступлениями и статьями о принципах построения ФОСП Воронскому удалось убедить вышестоящие инстанции в установлении равноправия федерирующихся писательских организаций. Это равенство проявилось в формировании руководящих органов, в издательских предприятиях, в распределении средств. Все это способствовало укреплению нового писательского объединения.

Начиная с 1928 года руководство РАПП интересовалось работой федерации от случая к случаю. От рапповцев выдвигался в ФОСП постоянный представитель, не столь занятый, не столь авторитетный. Он и осуществлял оперативное руководство. До октября месяца 1928 года таким представителем от РАПП был критик С. Канатчиков. (Семен Иванович Канатчиков (1879–1940) – старый большевик-ленинец, профессиональный революционер, а после 1917 года – государственный и общественный деятель. В 20-е годы выступал и как литературный критик.)

Чтобы непосредственно представить методы руководства РАПП и отношение рапповцев к федерации, к попутчикам, стоит обратиться к эпизоду, в котором все это наглядно запечатлелось. 30 октября 1928 года С. Канатчиков срочно был вызван на заседание коммунистической фракции секретариата РАПП. На заседание был вынесен единственный вопрос: «Об инциденте с тов. Канатчиковым в связи с юбилеем МХАТа». Как известно, в 1928 году отмечалось 30—летие МХАТа. Был устроен торжественный юбилейный вечер. От Федерации объединений советских писателей должен был кто-то выступить с приветственной речью. Но предоставим слово самому С. Канатчикову, информировавшему комфракцию РАПП: «На секретариате ФОСП обсуждалась кандидатура для выступления в МХАТе. Никого из делегации РАПП на секретариате не было. Остановились на кандидатуре Леонова. Выступать ему надо было две-три минуты, а что в этот короткий срок можно вообще сказать? В день выступления звонит ко мне тов. Ставский (В. Ставский уже был в это время оргсекретарем РАПП. – С. Ш.) и говорит, что РАПП отводит кандидатуру Леонова и предлагает тов. Киршона, но Эфрос (Эфрос представлял в исполнительном бюро федерации Всероссийский союз писателей. – С. Ш.) категорически возражал. Мы выдвинули беспартийного Новикова (Новиков Иван Алексеевич известен произведениями о Пушкине. – С. Ш.). В театре подвернулся Вяч. Полонский. Нет оснований предпочесть Новикова Вяч. Полонскому. Полонский – партийный, редактор 2-х журналов, – вот почему и выступил Полонский (Вяч. Полонский редактировал журналы «Новый мир» и «Печать и революция». – С. Ш.)»[351].

Затем С. Канатчиков информирует комфракцию о других событиях в федерации: «О пьесе «Бег» (пьеса «Бег» М. Булгакова, где изображается внутренний кризис белоэмигрантской среды. – С. Ш.). Я прослушал эту пьесу; ничего антисоветского в ней не вижу, произвела хорошее впечатление. Для 12—го номера «Красной нови» нет материала, и Вс. Иванов предложил отрывки из «Бега». Я считаю, что их можно напечатать, и голосовал за них… Наконец, я не вижу ничего оскорбительного в том, что Пильняк выразился про Авербаха, что он принадлежит к той категории критиков, которые руководствуются принципом «Тащить – не пущать!»[352].

Как дальше будет видно из обсуждения, позиция и поведение Канатчикова не отвечали требованиям РАПП. Канатчиков оказался «вольнодумцем», потерял бдительность, и было принято единодушное решение: «Просить ЦК освободить тов. Канатчикова от представительства РАПП в ФОСП»[353].

Киршон (он с 1928 года вместо Фадеева входил в исполнительное бюро федерации) заявил на заседании комфракции РАПП: «Леонов – писатель с «достоевщинкой», и нам следовало знать, что может сказать Леонов в течение 2-х минут, тем более, что отчет о его выступлении вряд ли не будет помещен… Тов. Канатчиков не согласовал с нами вопроса – в результате выступил Полонский с пошлой речью. Он говорил совершенно антикоммунистические вещи…

Странно, рапповский работник голосует за помещение «Бега» – явно контрреволюционной вещи.

Я не считаю для себя возможным при таких условиях продолжать дальше работу с тов. Канатчиковым в ФОСП»[354].

Ю. Либединский в своем выступлении определил федерацию как «узел классовой борьбы», и так как С. Канатчиков не понимает этого, с него «надо снять звание представителя нашей организации»[355].

Л. Авербах считает выступление Полонского на юбилее от имени всех писательских организаций огромной политической ошибкой т. Канатчикова: «…нет оснований думать, чтобы партия хотела выступления тов. Полонского и не оценивала таких выступлений политически»[356]. Он предлагает заменить Канатчикова в ФОСП.

Хочется привести одно замечание из заключительного слова Канатчикова, имеющее для нас немаловажное значение. Он сказал: «С тов. Фадеевым мы хорошо работали. А при таких условиях я не буду работать»[357].