Неизведанный Рим. Легенды и секретные места Вечного города

Мне довелось побывать внутри во время ежегодной программы Open House – архитектурного фестиваля открытых дверей. Я уже упоминала его в связи с Герцианой – библиотекой в доме монстров. Посмотрите заранее, есть ли он в списке участников фестиваля на ближайший год. Дом Крешенци открывается так редко, что это стоит ночного дежурства на странице бронирования!

71. Капитолийский зоопарк

«С каким животным у вас ассоциируется Рим?» – люблю я спрашивать на экскурсиях.

Некоторые пожимают плечами, а те, кто немного знаком с римской мифологией, вспоминают волчицу, вскормившую близнецов Ромула и Рема.

Но в Средние века у города был другой тотемный зверь – лев.

Держать живого хищника на цепи всегда считалось у знати признаком высокого статуса. Поэтому в начале XV века члены городского совета, заседавшие на Капитолии, решили разместить на виду у горожан клетку с огромным африканским львом.

Символ силы, мужества и гордости должен был напоминать римлянам о величии их города. После долгих веков смуты и разрухи такие политические ходы были особенно необходимы. Но животное не демонстрировало ни одно из этих качеств, а только металось в клетке, злобно рыча на прохожих. Одна из статей бюджета мэрии предусматривала для него обильное питание и персонального сторожа – custos leonis.

Несмотря на все эти привилегии, царь зверей вряд ли был доволен своим положением. Однажды ему удалось вырваться из клетки, загрызть зазевавшегося юношу, напугать с десяток прохожих и скрыться в ночи. Хищника поймали в переулках района Трастевере. В наказание за дерзость (разве не смелостью льва должны были восхищаться римляне?) льва убили, а его тушу подарили главе прибрежного района, в который входил тогда и Трастевере. Чиновник закопал ее в своем саду. Наверно, это тоже считалось престижным. С тех пор львиная голова красуется на гербе Трастевере в качестве символа.

Но прошлый опыт, похоже, ничему не научил римлян.

На дворе были далеко не «темные» века, когда городская администрация вновь решила предпринять попытку напомнить о величии Рима с помощью живого существа.

В 1872 году Рим только что стал столицей объединенной Италии, и требовался четкий, привычный и понятный народу талисман новой эпохи, обещавшей процветание. На склоне Капитолийского холма, между двух лестниц, ведущих к зданию городского совета, установили клетку. Мэр подписал указ «разместить в садах Капитолия живой экземпляр волчицы как символа Рима и добавить статью для содержания в бюджет в размере 23,50 лиры в месяц».

То ли сумма была маловата, то ли сырой камень капитолийской скалы не добавлял здоровья, но волчицы (или волки) не жили долго. Часто их приходилось заменять новым животным, что городская администрация делала охотно, так как волчица вскоре стала местной достопримечательностью. Все римляне от мала до велика приходили посмотреть на живой символ Рима. Тем более зоопарка в городе тогда еще не было.

Со временем компанию волчице составил орел. В Античности эта гордая птица считалась компаньоном верховного бога Юпитера, поэтому императоры помещали образ орла на штандарты военных легионов для обозначения своей власти и могущества. Позже орел перекочевал на флаги, гербы и монеты разных стран. Клетки увеличившегося зоопарка перенесли под склон холма к так называемой Тарпейской скале.

В 1935 году местная газета Corriere della Sera поместила на обложке воскресного издания иллюстрацию с восхищенными прохожими, столпившимися у решетки новой волчьей «резиденции». Волчица изображена с поднятой головой, как вожак стаи.

В реальности животное выглядело удручающе. Облезлое и вечно голодное создание, запертое в тесной клетке холодной пещеры, вызывало у прохожих сочувствие.

В Риме даже появилось выражение на диалекте Me pari ‘a lupa der Campidojo – «Выглядишь как Капитолийская волчица». Похоже на наше выражение о беспокойном человеке – «как тигр в клетке».

Несмотря на полемику защитников животных, за первую половину XX века в обеих клетках сменились бесчисленные поколения орлов и волков. Пришлось даже восстановить средневековую должность сторожа (по-римски er Luparo – от lupa, «волчица»), ответственного за уход за животными. Но и это не помогло – звери все равно часто болели и умирали.

Когда в 1954 году скончался очередной волк, впервые за 80 лет вопрос встал ребром. Вмешалась даже лондонская газета The Times, напечатавшая петицию о прекращении позорной традиции.

Но шумиха улеглась, и волк (и его потомки) остался на своем месте, в тесной холодной клетке, – до 1970 года.

Наконец мэр города под предлогом ремонта вольера подписал распоряжение о переносе животного в римский зоопарк на вилле Боргезе (его открыли в 1911 году). Обратно волк так и не вернулся.

Спустя три года на небеса отправился и последний орел, который, похоже, привлекал внимание борцов за права животных чуть меньше.

Клетки у подножия холма опустели навсегда, но остались стоять на прежнем месте.