Неизвестная жизнь писателей, художников, композиторов

Такой карнавал чувств сопровождает редкое явление, называемое синестезией. Само слово «синестезия» происходит от греческого «synaisthesis» и означает «смешение чувств». Людей с этим удивительным даром на планете не так уж и мало: примерно один на 25 тысяч человек. И среди них оказались творческие личности. Одним из таких людей был композитор и писатель Николай Набоков. В автобиографии о своем особом видении мира он, в частности, пишет следующее: «Когда мне было семь лет, я взял кучу кубиков с буквами и случайно обмолвился своей матери, что их цвета “неправильные”». При этом следует иметь в виду, что и мать Набокова обладала синестезией и поэтому поняла, что мальчик имеет в виду несоответствие реальной окраски букв и цвета, возникающего в его сознании. Кстати, чудесный дар унаследовал и сын Набокова – Дмитрий.

Большинство исследователей считают, что и русский живописец, график и теоретик изобразительного искусства В.В. Кандинский (1866–1944) тоже являлся синестетом. Правда, среди ученых до сих пор нет единодушного мнения по этому вопросу.

Был синестетиком и русский поэт-символист К.Д. Бальмонт. Кстати, как-то ученые провели исследования ощущений от звуков музыкальных инструментов, которые испытывали поэт Бальмонт и художник Кандинский. Так вот, например, у Бальмонта труба ассоциировалась с «роем красных струй», а у Кандинского – с желтым цветом, киноварью. Поэт находил звучание скрипки похожим на блеск алмаза, художник видел зеленый цвет. У Бальмонта звук виолончели словно «мед густой и мглистый», у флейты – «зорево-голубой», у Кандинского же – темно-синий и, соответственно, светло-синий. Среди композиторов своими синестетическими способностями выделялись также Н.А. Римский-Корсаков и А.Н. Скрябин…

Необычные феномены Бунина

Однако некоторые творческие люди обладали талантами совсем иного рода. Например, у Ивана Бунина было несколько поистине феноменальных особенностей, которые касались его органов чувств: у него было острое зрение, чуткий слух и обостренное обоняние. Причем все эти чувства были не просто хорошо развиты, а имели какую-то фантастическую чувствительность.

Так, его зрение было настолько острым, что он мог «разглядеть звезды, видимые другими лишь в телескоп». Слух у него тоже был поразительный. «Бывало, скажу своим: скоро к крыльцу подъедут такие-то! Мне сначала не верили, потом убедились – я за несколько верст мог не только слышать звон колокольчика, но даже по их звуку определить, кто именно едет, – писал в дневнике Иван Андреевич. – Что касается обоняния, то оно у меня просто фантастическое. Запахи я, однажды услыхав, запоминаю со всеми их особенностями и своеобразием на всю жизнь».

Эти слова писателя об удивительном его обонянии подтверждает случай, произошедший с ним в присутствии нескольких свидетелей. Об этом происшествии Бунин написал в своих воспоминаниях следующее.

«Поехали мы с моей первой женой Аней Цакни к ее друзьям, на дачу под Одессой. Выхожу в сад вечером и чувствую – тонко, нежно и скромно, сквозь все пьянящие роскошные запахи южных цветов тянет резедой.

– А у вас тут резеда, – говорю хозяйке. А она меня на смех подняла. – Никакой резеды нет! Розы, олеандры, акации и мало ли что еще, но только не резеда. Хоть у вас и нюх, как у охотничьей собаки, а ошибаетесь, Ваня. Спросите садовника.

– Пари предлагаю – на 500 рублей! – заявил я.

Моя жена возмутилась:

– Зачем тебе это надо? Ведь проиграешь как пить дать.

Но пари все же состоялось. И я выиграл его. Всю ночь до зари во всех клумбах – а их было много – искал. И нашел-таки резеду, спрятавшуюся под каким-то листом. И как я был счастлив. Встал на колени и поцеловал землю, в которой она росла. До резеды даже не дотронулся, не посмел, такой она мне показалась девственно невинной и недоступной. Я плакал от радости».

А вот немецкий композитор писатель и художник Эрнст Теодор Амадей Гофман был настоящим человеком-барометром. И действительно, к атмосферным явлениям он был настолько чувствителен, что составленные им на основании своих субъективных ощущений таблицы ежедневных изменений температуры и давления воздуха мало чем отличались от показаний термометра и барометра.

Рассеянные знаменитости

Однако некоторые известные люди, хотя и обладали неплохой памятью, тем не менее отличались удивительной рассеянностью. Например, Тютчев. Его сын – Федор Федорович в своих воспоминаниях приводит весьма убедительный пример этой особенности в поведении поэта: «Дело было летом. Во дворце великой княгини Елены Павловны в Петергофе был назначен бал, куда должен был явиться и Федор Иванович. В этот день утром, приехав с дачи, Тютчев обедал в доме одних своих близких друзей и, по обыкновению, после обеда прилег отдохнуть, с тем чтобы вечером уехать во дворец. Пока он спал, его лакей привез ему парадный фрак и, оставив на стуле в комнате, уехал, согласно ранее отданному ему приказанию. Проснувшись, Федор Иванович оделся и уехал, никем из хозяев дома не замеченный, как он часто это делал.