Неизвестный Мао

В свою очередь, вскоре после возвращения в Пекин весной 1973 года Дэн создал свою собственную контргруппировку вместе с главой армии маршалом Е и премьером Чжоу Эньлаем. Из этих троих Дэн и Е подвергались чистке, тогда как Чжоу сотрудничал с Мао. Чжоу даже изменил название своего дома на «Двор, тянущийся к Солнцу» (то есть к Мао). По слову Мао Чжоу отправлял на смерть любого. Единственная приемная дочь Чжоу Сунь Вэйши была посажена в тюрьму, потому что была одной из лучших переводчиц с русского и встречалась со многими русскими руководителями, включая Сталина, и потому Мао подозревал ее, как подозревал всех, кто имел подобные связи. Госпожа Мао тоже ее ненавидела, потому что Вэйши была очень красива и Мао когда-то ею увлекался. Чжоу, которого считали в нее влюбленным, не пошевелил и пальцем, чтобы ее спасти. Она умерла в тюрьме, а он держался на позорном расстоянии от нее даже после ее смерти.

Дэн не испытывал теплых чувств к Чжоу и после смерти Мао публично заявил, что Чжоу во время «культурной революции» «часто поступал против своего сердца», хотя, по утверждению Дэна, «народ его простил». Однако Дэн решил отбросить личные чувства и заключить союз с Чжоу. 9 апреля 1973 года, вскоре после возвращения в Пекин, он пришел с ним повидаться — это была их первая встреча за почти семь лет. Сначала они просто сидели друг перед другом и молчали. Наконец Чжоу заговорил. Первое, что он сказал, было: «Чжан Чуньцяо предал партию, но председатель запрещает это расследовать». Чжан Кобра был крупной звездой «культурной революции». Этими словами Чжоу не просто осуждал Чжана, но и жаловался на Мао. Это со стороны сверхосмотрительного Чжоу было не неосторожностью, а способом сообщить, что он на стороне Дэна, против «культурной революции». Это плюс то, что Чжоу смертельно заболел из-за Мао, растопило лед между ним и Дэном. С этого момента эти двое стали союзниками.

Это было важным моментом. Двое самых влиятельных коллег Мао составили некий союз, в который также вошел глава армии маршал Е. Соблюдавшийся десятилетиями запрет Мао на образование союзов между его коллегами был нарушен. И вместе с ним исчезла та власть, которую он над ними имел.

Мао попал в столь печальное положение потому, что после восьмидесяти его здоровье начало стремительно ухудшаться. Именно в этот момент ему пришлось справиться со своей давней страстью к курению. К началу 1974 года он почти ослеп. Это, как и другие его недуги, держалось в строжайшем секрете. Потеря зрения заставила Мао очень тревожиться о своей безопасности, так что теперь его персоналу было специально приказано «ходить шумно, чтобы он знал, что к нему кто-то приближается, и не пугался».

Он был также подавлен из-за того, что не мог читать. Он приказал, чтобы ему сделали специальные издания некоторых запрещенных произведений классической литературы. Для этого были специально построены две типографии, одна в Пекине, а вторая — в Шанхае, и каждое издание имело тираж пять экземпляров, которые предназначались для Мао, плюс еще несколько дополнительных экземпляров, которые держались под замком. Даже те люди, которые принимали участие в создании аннотаций к текстам для него, не имели права держать у себя копию. По мере ухудшения его зрения иероглифы становились все крупнее и в конце концов достигли раз мера 12 миллиметров. Когда Мао понял, что не сможет больше читать, даже с лупой, он так расстроился, что заплакал. С тех пор ему приходилось просить персонал читать ему вслух, а порой за него даже ставили подписи.

Из-за этого состояния Мао не хотел появляться на публике, чтобы не казаться беспомощным, так что 17 июля 1974 года он уехал из столицы и отправился на юг. Вскоре ему сказали, что проблемы со зрением вызваны катарактой и что после созревания катаракт их можно будет удалить с помощью простой операции. Это известие принесло ему огромное облегчение, хотя и означало, что целый год он почти не будет видеть. А пока он держался подальше от Пекина, в течение девяти месяцев совершая поездку, оказавшуюся для него последней.

В то же самое время было обнаружено еще одно: он страдал от редкого и неизлечимого заболевания двигательных нейронов, которое называется боковым амиотрофическим склерозом, или болезнью Лу Герига. При этом постепенно парализуются мышцы рук, ног, горла и языка, делая невозможной речь, мешая пище проходить в пищевод и, наконец, приводя к смерти из-за остановки дыхания. Согласно диагнозу, ему оставалось жить около двух лет.

Врачи не сообщили об этом Мао. Они доложили об этом начальнику его канцелярии и личной охраны Ван Дунсину, который сказал об этом только Чжоу Эньлаю. После этого Чжоу стал гораздо смелее.