Неизвестный со станции Титлин

Существо сделало несколько шагов вперед и подняло одну из своих рук. Корвин не видел, что оно держало в руке, но догадывался, что это вряд ли цветы или примирительный жест к рукопожатию. Он приготовился к смерти. Хартли так и замер, полуприсев около своего друга, придерживая его за раненую руку. Существо моргнуло каждым глазом по отдельности, издало очередной дельфиний звук и… неожиданно рухнуло в ноги Корвину, забрызгав его очередной порцией кровавого желе.

Корвин и Хартли переглянулись.

– Кажись, пронесло, – прошептал шотландец.

56.

– Нужно активизировать протокол «Клетка», – Смирнов летел по коридору в зал управления станцией.

Геджани, Мастерсон, Инитаро и Кастор пытались успеть за ним. Давалось это довольно сложно: несмотря на свои медвежьи габариты, Смирнов двигался с кошачьим проворством и скоростью.

– Что… за п… протокол «Клетка»? – задыхаясь, спросил Кастор – он уже давно сбил дыхание и теперь старался не свалиться в обморок на полпути, чтобы не отстать от остальных.

– Не слишком-то резкий ход? – ответил Геджани, проигнорировав вопрос профессора.

– Как по мне – нет.

– Что за «клетка»? – повторил вопрос Кастора Инитаро.

Смирнов подскочил к двери и приложил ладонь к сенсорному экрану слева от нее. Гладкая поверхность под его ладонью тут же загорелась радужным пересветом.

– Полковник Виталий Смирнов, – послышался голос АСУПИ. – Добро пожаловать в зал управления станцией Титлин.

Он тут же залетел внутрь, остальные последовали его примеру.

По сути, зал управления станцией Титлин – был полностью автоматизированным узлом расположения АСУПИ. Двухэтажные блоки памяти, огромные охладительные системы – все это было ее телом, ее мозгом, ее сердцем, ее сутью и сущностью. Команды системе подавались именно сюда с любой точки станции, а вот уже сама система расставляла приоритеты в зависимости от заложенных в нее данных и протоколов. В этом помещении, в основном бывали только инженеры службы обеспечения и диагностики, которые следили за состоянием АСУПИ. Высшее руководство попадало сюда только в случае чрезвычайной ситуации. Как, например, сейчас.

– Внушительная система охлаждения, – простонал Кастор, глядя на огромную стеклянную стену с маленьким приборным окошком, покрытым изнутри коркой заиндевевшего инея.

– На самом деле это труба в несколько слоев, – поправил его Инитаро. – Йосси, ты видишь только одну сторону многослойной трубы. Потом идет охлаждающий слой. По сути прослойка в два с половиной метра, где неспешно вращается холодный воздух – около пятидесяти градусов ниже нуля. Потом тонкий слой охлаждения хладагентом. Следом небольшой слой, который сбивает резкий переход температур – это центрифужный слой, и, наконец, сердцевина в которой, если не пекло, то… скажем, сухость и жара.

– И что же в центре?

– Мозг АСУПИ. В прямом смысле, – на этот раз на его вопрос ответил сам Геджани. – Доступ туда имеют единицы. Оттуда можно управлять АСУПИ, перепрошивать ее и вводить различные сложные и опасные протоколы, как «Клетка».

– Что за «Клетка», Ифран? – повторил свой давнишний вопрос Инитаро.

– Это протокол по защите внешнего мира от станции, – Смирнов стоял около панели управления и что-то натужно вбивал.

– Каким образом?

– Изоляция, – Геджани повернулся к Смирнову. – Мы не можем подождать?

– Нужно действовать.

– Изоляция? – переспросил Макстерсон.

– Профессор, помните разработку силового поля?

– Я думал, она провалилась…

– Не совсем, – вздохнул Геджани. – Я бы даже сказал, совсем не провалилась. Протокол «Клетка» инициирует покрытие силовым полем площади приблизительно в семь квадратных километров, что забирает всю площадь станции с запасом. Это полусфера с радиусом четыре с половиной километра и высотой девятьсот шестьдесят метров в самой высокой точке. Она накрывает куполом всю станцию. И не пропускает даже воздуха ни внутрь, ни снаружи…

– То есть, вы хотите нас здесь запереть?

– Вообще-то нет, – Геджани посмотрел на Смирнова. Он был готов к инициации протокола. – Люди, оснащенные специальными браслетами, смогут отсюда выйти.

– Не понял, – вступил Кастор.

– Поле – это сплав энергии – оно безумно плотное и твердое, – пояснил Геджани. – Но также, это информационные ячейки, которые могут иметь в себе какое-то определенное значение. А пустые информационные ячейки можно запрограммировать. Браслеты – они, как ключ к замку. Мы сможем запереть станцию внутри в случае ЧП, как сейчас, и выйти наружу, оставив все остальное внутри, будь это неприятель. Вирус или даже радиация25.

– А если ты сам заражен? – спросил Мастерсон.

– То система выпустит только браслет.

Комната повисла в неловком молчании.

– Ифран, вы готовы? – нарушил тишину Смирнов.

Геджани озабоченно вздохнул и кивнул.

– АСУПИ, – властно проговорил он. – Приготовься к инициации протокола…

– Товарищ полковник!

Шум из рации вдруг превратился в более различимый, и даже осязаемый голос. Смирнов вздрогнул, но нашел все же в себе силы ответить.

– Слушаю.

– Разрешите доложить?

– Докладывайте.

– Товарищ полковник, похоже мы взяли в плен… ммм… пришельца…

55.