Нэко-кафе. Правила жизни кошек

– До этого мы могли бы подписать бессрочный контракт. Вряд ли найдется лучшая кандидатура, чтобы возглавить «Нэко-кафе».

На мгновение Нагоре потеряла дар речи. Слишком много информации для перерыва на обед в понедельник. Она еще ни разу не оставалась так надолго одна с кошками!

Она глубоко вздохнула, всматриваясь в лицо Юми, которая терпеливо и бесстрастно ждала ответ.

– Юми, ты очень добра, я это ценю. Меня немного пугает идея оставаться на две недели наедине с этой компанией, но думаю, что справлюсь. А бессрочный контракт… Я очень тебе благодарна, для меня это знак доверия, но я не могу сказать наверняка, сколько времени проработаю в кафе. Что, если мой икигай не в том, чтобы провести свою жизнь среди кошек?

– Я прекрасно это понимаю! – воскликнула Юми. – Все когда-нибудь кончается, как и сама жизнь, но я дорожу тобой и рада, что мы вместе.

Она встала и обняла изумленную Нагоре.

– Ты обняла меня, – заметила та.

– Ага, – улыбнулась Юми. – Хочу перенять некоторые обычаи твоей культуры, понимаешь?

Вместо ответа Нагоре тоже обняла подругу.

– Спасибо за то, что доверяешь мне, – сказала она, крепко, от всего сердца сжимая Юми в объятиях.

– Хорошо, хорошо… – смущенно улыбнулась та, мягко высвобождаясь. – Мне нужно время, чтобы привыкнуть!

Открывая наружную дверь кафе, Нагоре краем глаза заметила, как просыпается Ликер. Внезапно кот неуклюже повернулся и свалился с подушки.

Проснувшись окончательно, Ликер удивленно зевнул, пытаясь понять, что случилось. В следующий миг Нагоре увидела, как он делает свои обычные упражнения на растяжку.

Чтобы не думать о своем бескошачьем воскресенье и о тех неделях, которые ей предстоит провести наедине с этой компанией, она уселась на стул рядом с Ликером, чтобы понаблюдать за его упражнениями. Он вел себя очень забавно.

Заметив, что кота рядом нет, Чань проснулся и, развалившись на подушке, стал наблюдать за младшим другом.

Ликер выгнул спину и поднял хвост. Затем подался вперед, вытянул голову и, упираясь в пол лапами, выпрямил спину. Сделав еще несколько своеобразных движений, он обнаружил собственный хвост и принялся за ним охотиться, бегая кругами.

Насмотревшись на котика, Нагоре тоже решила до прихода первых клиентов сделать несколько упражнений на растяжку. Жгучее четырехчасовое солнце должно было продлить сиесту.

Она подняла руки, завела за спину и почувствовала, как расслабилась спина и очистились легкие. Вздохнула и повернула туловище вправо и влево. Затем напрягла бедра, наклонилась и переместила вес с поясницы на ноги. Она вспомнила, что уже несколько месяцев не занималась утренней йогой. Ликер запрыгнул на стол и посмотрел на нее, как учитель на начинающего ученика.

Нагоре сделала несколько наклонов, чтобы размять позвоночник, выпрямилась и подмигнула Ликеру, который ответил одобрительным мяуканьем. Затем кот одним прыжком соскочил со стола и отправился на поиски еды.

– Ты был прав, – сказала Нагоре, делая вращение бедрами. – Я чувствую себя намного лучше!

Из подсобки за стойкой бара высунулась голова Юми:

– Что ты говоришь?

– Я говорила с Ликером! – ответила Нагоре. – Он преподал мне важный урок: освобождая тело, мы освобождаем разум. Кажется, я забыла все, что внушали мне в Лондоне на йоге.

– Этот бездельник прав. Гибкость – это уже половина здоровья! И я имею в виду не только тело. Гибкий ум – необходимый компонент счастья. Скованность разрушает радость жизни. Хотя на самом деле гибкость тела и ума взаимосвязаны, – сказала Юми после секундного размышления. – Наши зажимы в голове отражаются в теле, поэтому освобождение тела – это шаг к тому, чтобы отпустить застоявшиеся мысли.

Нагоре подумала, что для нее это очень актуально. «Всему свое время», – напомнила она себе.

Думая о своей начальнице и подруге, она пришла к выводу, что у той тоже все не так просто.

– Юми, я уверена, что тебе, японке в Европе, пришлось преодолеть гораздо больше трудностей, чем мне.

– Может быть, но мне нравится расширять свою зону комфорта, узнавать что-то новое и адаптироваться к новым обстоятельствам и людям. Главное – чтобы это не вело к потере себя. – Юми на мгновение задумалась, а затем добавила: – Оказавшись в Риме, веди себя как римлянка, но при этом оставайся собой.

20. Прогулка с Элиасом

Выйдя из метро, Нагоре отметила, что в летних мокасинах ступает мягко и бесшумно, с почти кошачьей легкостью. На улице, ведущей к больнице, начинали желтеть тополя. Ее платье такой же осенней расцветки развевалось на ветру, и внезапно она почувствовала себя счастливой: ее ожидало свидание с Марком. Пришлось признаться себе, что в животе у нее порхают бабочки, а все ее мысли заняты планами, как привлечь его внимание. Сколько лет она не чувствовала ничего подобного!

Это было что-то давнее и новое, странное и нормальное одновременно. Сколько противоречий…

Марк ждал с широкой улыбкой и при встрече дважды поцеловал ее в щеку. На нем были летние кремовые брюки и футболка цвета лосося.

– Еще раз спасибо, что выкроила время. Элиас очень обрадуется. Он покинет больницу!