Нагоре нарисовала маленький нос, два светлых миндалевидных глаза, два уха. Затем пририсовала мордочку, как у енота, и кошачьи усы. Придала искорку света глазам, и, когда закончила, портрет получился совсем живым. Затем написала:
Будь с собой честной
(не важно, что подумают остальные).
Ниже нарисовала темный шерстяной клубок с черным носом и добавила светотени, чтобы большие ясные глаза выделялись на общем фоне.
Последние три недели она видела кошек почти каждый день и отчетливо представляла каждую. Закончив вторую иллюстрацию, приписала:
Спокойствие прежде всего.
Довольная двумя получившимися творениями, она продолжила рисовать. Очередь дошла до белой пушистой мордочки с сощуренными глазками, придававшими ей мечтательное выражение. Умиротворенная кошачья голова покоилась на сложенных лапах и смотрела куда-то вдаль. Под портретом Нагоре написала:
Отдохни
(добрая сиеста упростит проблемы).
Воодушевляясь все больше, она перевернула страницу и нарисовала еще одного кота. Он тоже был черным, но гораздо мельче и стройнее могучего Сорта. Подпись внизу гласила:
Стоит внимательно присмотреться,
и ты всюду увидишь свой шанс.
«Итак, я нарисовала портреты четверых из семи наставников», – с гордостью подумала Нагоре. Она поставила блокнот вертикально, прислонив к чашке, и полюбовалась результатом.
Подобно кошке, решившей отдохнуть в воскресный день, она прилегла на диван и задумалась о том, что две вещи ускользают от ее понимания: во-первых, почему она раньше терпеть не могла кошек и, во-вторых, почему это изменилось. Все было так запутано.
Она понимала, что преодоление неприязни принесло много дивных сюрпризов. Возможно, раньше она ненавидела не кошек, а свой прежний образ жизни, свою роль жертвы, страхи и набор негативных привычек и мыслей. Не вставая с дивана, она открыла старый номер журнала «ДушаТело», который Аманда выбрала для нее из своего собрания журналов по личностному росту. Нагоре про него забыла, что было очень для нее типично. Она пометила закладкой статью Жули Перадежорди под названием «Пугало». Начала рассеянно читать, и один фрагмент сразу привлек ее внимание:
19. Эмоциональная растяжка
Ежедневно в «Нэко-кафе» было полно посетителей, однако кошек больше не забирали. Время от времени приходил Себас и рассказывал, как идут дела с Блю.
Каждый день за полчаса до открытия Нагоре и Юми традиционно выпивали чайничек холодного зеленого чая и говорили о жизни. Пока они болтали, Сорт наблюдал за ними с соседней скамейки, время от времени шевеля ушами, как будто понимая, о чем они говорят. Остальные кошки, лежавшие там и сям, были заняты полуденным отдыхом. Фигаро сосредоточенно себя вылизывал на своем обычном месте – стойке бара, а Ликер и Чань спали на подушке под окном. Шерхана и Смоки нигде не было видно, а Капучино дремал, вытянув лапы на столе под кондиционером.
– Нагоре, я хотела бы попросить тебя об одном одолжении, если это возможно, – внезапно сказала Юми, собирая волосы заколкой. – Мой муж приезжает в воскресенье утром, и я хотела бы побыть с ним весь день. Не могла бы ты прийти и приглядеть за кошками? Это не отнимет у тебя много времени – достаточно почистить лотки и дать им еду и воду. За отдельную плату, разумеется.
Нагоре в последний момент подавила огорченный возглас. У нее не было планов на воскресенье, но это был ее единственный выходной.
– Да, конечно, без проблем.
Ее зона комфорта расширялась день ото дня.
– А еще я хотела спросить, не сможешь ли ты поработать одна десять дней в августе? Моя лучшая подруга выходит замуж в Токио, и мы хотим побывать на свадьбе, – уточнила Юми, заметив тень на лице Нагоре. – Я подумала, что график работы кафе в августе можно урезать, пусть будет с пяти до половины девятого. И не волнуйся, я заплачу столько же. Не думаю, что у тебя возникнут проблемы: ты уже в курсе всего и знаешь кошек…
Юми смотрела на Нагоре широко раскрытыми умоляющими глазами, как девочка из мультфильмов Миядзаки.