Некоронованный

На двух всадников-Верзил, едущих рысью, хоббиты, сплошь занятые на грядках, обращали внимание ровно настолько, чтобы метнуть недовольный взгляд: опять покупать приехали… платят они, конечно, хорошо, ничего не скажешь, а только зимой глодать, что ли, это золото… ни тебе пирушку устроить, ни спать спокойно под треск ломящейся от запасов кладовки. В общем, ездят тут всякие.

Заполдень арнорцы добрались до Южной Чети, там уже дорогу к Мышекорю указывали охотно. Наконец они подъехали к холму, в крутом склоне которого была дверь, а пологий был покрыт дремучими зарослями табака.

Аранарт и Хэлгон спешились. Несколько мгновений они стояли в молчании, которое было красноречивее слов. Страшно разорвать этот счастливый сон наяву. Страшно впустить в этот мир ледяной ветер Войны.

Потом воины чуть кивнули друг другу: пора, и Аранарт позвал спокойно и громко:

– Хозяин!

В табачной чаще послышалось движение, потом широкие листья зашевелились, и перед незваными гостями появился Дрого Мышекорь. Хэлгон вопросительно взглянул на Аранарта: такой? Тот ответил движением ресниц – да, именно таким он и был в том сне. Разве что одет как все, а не в ту странную одежду.

– Таки надумали купить табаку? – крикнул он еще издалека. – Если нет, то ступайте отсюда, ваши тут уже были! Всё вывезли до зернышка, вот разве пустые мешки вам продать могу! Даже даром их отдать!! – гневно добавил он.

Аранарт молчал, вынуждая грозного хозяина подойти к калитке.

– Ну, доброго вам дня, – хмуро сказал хоббит, пристально глядя на арнорцев. Опытный купец, он понял: эти приехали не за урожаем. Тогда для чего?

– Вы Дрого Мышекорь? – спросил Аранарт, наклонив голову в приветствии.

– Он самый.

Хоббит без особой приязни распахнул калитку. Аранарт прошел, Хэлгон задержался, ища, как бы привязать лошадей, чтобы они не объели здешние цветы.

– Я привез вам вести о Перри, – негромко сказал арнорец.

Радость во взгляде: наконец-то! Ожидание. Опасение. Испуг. Нежелание поверить. Десятки версий разом: ранен? как ранен? насколько тяжело? что, совсем тяжело? да не может быть же…

– Он погиб, – договорил Аранарт.

Огромные глаза на побелевшем лице хоббита.

Аранарт смотрел прямо на него. Он знал по себе, что, когда подкашиваются ноги от такой вести, то надо за что-то держаться. Не обязательно руками. Можно и взглядом.

Было бы за чей взгляд держаться.

– Вы… видели? – едва слышно проговорил осиротевший отец.

– Да, – спокойно сказал Аранарт, отсекая все напрасные надежды. – Я видел. Его и остальных.

– Все?! – задохнулся от ужаса хоббит.

Князь молча кивнул.

– Почему?! – раненым зверем взревел Дрого. – По-че-му?!

– У них не было доспехов, – ровным тоном. Тон тоже может быть опорой. – Лучникам пришлось пойти в рукопашную.

Хэлгон, наконец устроивший лошадей безопасно для цветников, подошел, привычно встал на полшага сзади.

– Ты что кричишь? – дверь норки открылась, и вышла хозяйка. Недовольно воззрилась на мужа и странных Верзил.

– Петуния, Перри… Перри..! – со слезами в голосе.

– Ранен? – с надеждой выдохнула она.

Аранарт покачал головой.

– Нет! Нет, слышите!! – закричала мать, вихрем сбежала вниз и с кулаками набросилась на Аранарта, яростно молотя по его кольчуге. Князь стоял неподвижно, позволяя ей выплеснуть отчаянье.

«Руки рассадит, – подумал Хэлгон. – А есть ли у нас чем перевязать?»

– Петуния… ну ты что делаешь? – Дрого оттащил жену от арнорца, она повисла у него на шее, обмякла и заплакала уже тихо.

Аранарт смотрел на них с участием, и хоббит уцепился за его взгляд как за последнюю ниточку, связывавшую его с еще живым сыном.

– Вы… видели? – спросил он, и на сей раз вопрос означал, видел ли он Перри в битве.

Арнорец кивнул.

– Он был… вашим… – военные слова не давались хоббиту.

– Я был его командиром.

– Расскажете?

– Да.

– Пойдем в дом-то… – Дрого огляделся, словно в первый раз увидев собственную усадьбу и не понимая, как он оказался здесь. – Что же я вас во дворе держу?

Он повел рыдающую жену вверх по лесенке – плоские камни в склоне холма. Арнорцы следом.

Хэлгон украдкой взглянул на Аранарта, но тот был действительно спокоен. Не скрывал за бесстрастием напряжение, как и год, и полгода назад; но это не было и равнодушием очерствевшего от утрат сердца. Он приехал сюда утешить и поддержать – и сейчас был занят этим делом. Так же целеустремленно и продуманно, как он делает всё остальное.

Чтобы войти в нору, им понадобилось согнуться – и там уже не разгибаться. Они подошли к столу, всё же не решаясь сесть без приглашения, но безмолвно прося об этом. Дрого им кивнул, они сели.

– Собери им поесть, – сказал хоббит жене. Обернулся к арнорцам: – Вы же от самого Тракта сегодня скакали, да?

– Им?! – взвелась Петуния. – Они живы-здоровы, а Перри погиб! Да где они были, когда он… когда его..!

– Хэлгон был, – Аранарт говорил медленно и негромко, и рыдающая хозяйка невольно затихла, прислушиваясь к его голосу, – в десятках лиг от поля нашего боя. Он был ранен, и для человека его рана стала бы смертельной.

Только тут Дрого осознал, что второй – эльф.