Некоронованный

– Для тебя история этого кольца начинается в Арамане и заканчивается в Нарготронде, всех прочих тысяч лет для тебя не существует, а для меня только они и есть. Где, когда получил это кольцо сын Эарендила? Он был еще Элросом? Уже стал Тар-Миниатуром? Я не знаю. Потом Тар-Элендил отдает его Сильмариэни… что он провидел? отчего поступил так? чем было это кольцо для лордов Андуниэ? какими были они, хранящие Свет вопреки королям и верность королям вопреки утрате теми Света? было ли это кольцо для них просто древней вещью? или символом большего? как я хотел бы это знать! и не узнаю никогда. Вряд ли они это записывали… а если и было, то наверняка благоразумно уничтожили еще во времена Ар-Гимильзора.

– А потом Элендил? – тихо спросил Хэлгон.

– Амандил. Он уплыл на Запад и мог бы взять кольцо с собой. Вернуть Финроду, почему бы и нет. Финрод ведь вышел из Мандоса?

– Еще до Войны Гнева, – кивнул нолдор.

– Тем более. Наверняка Амандил это знал. А он оставляет кольцо сыну. Почему? Что знал или предчувствовал Амандил о судьбе кольца? о судьбе сына? о судьбе Нуменора?

– И ты не знаешь?

Аранарт развел руками:

– Элендил записал многое. Очень многое. Но не всё. Делиться сокровенными мыслями отца он не стал.

Нолдор чуть кивнул.

– А потом – судьба кольца здесь… – Аранарт вдруг вскинулся: – Послушай, Хэлгон! Ведь ты видел его на руке Белега? нашего Белега, не вашего! И что? ты так же ненавидел это кольцо, как сейчас?

– Да нет, – пожал плечами нолдор. – Ну, кольцо… да я не думал о нем! Люди же! новый мир вокруг. Арнор, земли, княжества, усобицы, народ… сам Белег опять же! до кольца ли тут?

– Каким он был? Белег? – пытливо спросил Аранарт.

– Как бы сказать… на Райвиона похож. И внешне, и по характеру. Да, вот на него.

– А Маллор?

И Хэлгон стал отвечать. О ком-то из князей Артедайна он мог рассказать больше, о ком-то пару слов, об Аргелебе, которого еще совсем юношей водил к Кирдану и в Линдон, был готов говорить и говорить… Аранарт не спрашивал о событиях, великих и малых, в которых эльф был участником, он хотел знать лишь одно: что за человек был каждый из его предков… и как Хэлгон видел кольцо Барахира на каждой руке.

Стемнело.

Рассвело.

– Послушай, – не без удивления проговорил Хэлгон, – ну, я-то их всех просто знал. Но для тебя же они…

– Мой род.

– Гора, которую ты на себе тащишь! Две горы, одна нуменорская, вторая арнорская!

– Да, именно так, – спокойно ответил Король. – И сияющая цепь, в которой или я стану новым звеном, а за мной мой сын, или она оборвется на отце.

– И Знаком будет это кольцо? – хмуро спросил эльф.

– Да.

Нолдор ответствовал человеку самым мрачным и возмущенным из взглядов, на какой был способен. Настолько старательно мрачным, что сомнений не оставалось. Дунадан улыбнулся, широко и светло:

– Я знал, что ты пойдешь со мной. Ты не упустишь такого приключения.

– Не в приключениях дело, – очень серьезно сказал Хэлгон. – Понимаешь, меня же не было в Нарготронде тогда. Глупо считать, что, будь я там, я бы… но ведь сколько веков так думаешь. А теперь ты… вернешься ты с кольцом, а я с тобой не пошел – хорошо, я просто глупец. А если ты вернешься без кольца?!

– Я вернусь с кольцом, Хэлгон, – улыбнулся Король. – Но я рад, что ты со мной. Не потому, что эльф в отряде – это путь вдвое легче; хотя это так. Хэлгон, ты понимаешь, что для меня это кольцо. Такой путь делят только с самыми близкими.

Риан

Голвег пошел встретить Аранарта. Тот, конечно, заслуживал , чтобы в поселке ему сообщили, что, кажется, он (то есть старый воин, а отнюдь не вождь дунаданов!) собирается жениться на Риан. Аранарт этого заслуживал, но… матерый следопыт предпочитал не рисковать уж настолько.

Хотя уши он ему надерет. Еще как надерет.

Он вышел к схрону Маэфора, где остановились на ночь Арамунд и его спутники.

Сидят у костра.

– Добрый вечер, – сказал Голвег, подходя. Это были такие простые слова, но тон их заставил насторожиться.

– Что случилось? – вместо ответа спросил Аранарт, пружинисто встав.

– Матушка, – коротко ответил следопыт.

Он знал, что его ответ успокоит остальных: что бы ни произошло, это касается одной-единственной женщины, не поселка и не большего.

Ответ успокоит остальных и всколыхнет Аранарта.

– Что с ней?

И где ж ты был почти год, а?

– Отойдем, мне есть что тебе рассказать.

Драть уши можно не только пальцами за уши.

– С ней что-то случилось?

И почему я посмел не сообщить об этом немедленно, так?

– Нет. С ней всё в порядке.

Молчит. Требует ответа. Ну получай свой ответ.

– Просто весь поселок считает, что она собралась замуж за меня.

Жаль, здесь мало света. Надо было ему это сказать к костру поближе. Хотя и так видно: стал бел, как береза.

Ну вот и испугайся потерять ее. Если иначе не понимаешь.

А вообще он молодец. Сообразительный. И даже придушить не попытался.

– Считает? – не своим голосом спросил Аранарт. – И почему?

– Потому что кто-то велел ей молчать. Не припомнишь, кто это был?

– Т-так. И она рассказала тебе?

– Нет. Ты же ей приказал никому не говорить. Она и молчала. Пока я ей не сказал сам.

– И что же?