Некоторые любят погорячее, или Джентльмены предпочитают блондинок

Мы поехали в Фонтенбло, потом опять на Момар и вернулись домой уже утром и, правда, прелестно провели и день, и вечер, хотя не ездили по магазинам и ничего не покупали. Но я серьезно нахожу, что мы упускаем время: нам следует больше ходить по магазинам, магазины ведь – это то, для чего, главным образом, существует Париж.

Май 1

Сегодня утром я позвала Леона, нашего приятеля гарсона, и спросила его, о чем Людовик и Жулик говорили по-французски. Оказывается, они говорили, что мы им очень, очень понравились, что мы очаровательны и что они давно уже не встречали таких очаровательных девочек. И они решили, что будут с нами очень много выезжать, а потом представят счета леди Фрэнсис Бикман, т. к. они будут все время выжидать случая, чтобы украсть у меня бриллиантовую тиару. Но что если даже им не удается украсть тиары, то все равно: мы так очаровательны, что с нами будет очень приятно проводить время. Таким образом, чтобы ни случилось, они в накладе не будут, потому что леди Фрэнсис Бикман с радостью уплатит все деловые расходы, если они скажут ей, что им пришлось всюду нас возить, чтобы дождаться удобной минуты и обворовать нас: т. к. леди Фрэнсис Бикман одна из тех богатых женщин, которые не любят тратить деньги ни на что, кроме судебных процессов. А сейчас она готова тратить сколько угодно, потому что ее очень рассердило то, что мы ей сказали.

Мне стало ясно, что настало время серьезно подумать, и я села и очень долго думала. Потом я сказала Дороти, что решила положить настоящую бриллиантовую тиару в сейф отеля Ритц, а затем купить фальшивую бриллиантовую тиару в том ювелирном магазине, где продаются подделки. Эту поддельную тиару я буду держать на виду, так чтобы Людовик и Жулик видели, как я с ней небрежно обращаюсь, и были бы уверены в удаче. А когда мы будем выезжать с ними, я ее могу класть в свою сумочку и таскать с собой, так чтобы они всегда чувствовали, что тиара у них под самым носом. Тогда мы с Дороти можем брать их с собой по магазинам и заставлять их тратить на нас кучу денег, а каждый раз, как они начнут морщиться, я буду открывать мою сумочку, чтобы они видели, что тиара тут; это им поднимет настроение, и они будут дальше охотно тратить деньги. А в конце концов я даже могу им позволить украсть ее, они очаровательные джентльмены и я в сущности очень рада буду им помочь. А как будет забавно, если они украдут тиару для леди Фрэнсис Бикман, и ей придется заплатить им кучу денег, а потом окажется, что тиара – подделка. Ведь леди Фрэнсис Бикман настоящей тиары не видела и поддельную примет за настоящую, во всяком случае пока она опомнится, Людовик и Жулик успеют с нее получить деньги за свои труды. Поддельная тиара будет мне стоить всего каких-нибудь шестьдесят пять долларов, а что такое шестьдесят пять долларов, если за это мы с Дороти получим массу прелестных подарков, которые покажутся еще прелестнее, если подумать, что заплатит за них леди Фрэнсис Бикман! И это преподаст леди Фрэнсис Бикман хороший урок – не говорить таких вещей, как она наговорила двум беззащитным молодым американкам, которые, как я и Дороти, одни в Париже и не имеют мужчины, чтобы заступиться за них. Когда я рассказала Дороти все, что я придумала, Дороти вытаращила на меня глаза и долго на меня смотрела, потом сказала, что мои умственные способности замечательны и что я напоминаю ей радио, потому что радио – тоже можно слушать в течение долгих дней и когда, наконец, придешь в отчаянье и захочешь его разломать на мелкие куски, тут-то оно и выдаст какой-нибудь шедевр.

Когда Людовик нам позвонил по телефону, Дороти ответила ему, что мы будем очень рады, если они с Жуликом будут нас сопровождать по магазинам завтра утром. И Людовик спросил своего папа, и тот сказал, что с удовольствием. Потом они спросили, не хотим ли мы вечером поехать в «Фоли-Бержер». Людовик прибавил, что все французы, которые живут в Париже, очень любят бывать с американцами, потому что это им дает предлог бывать в «Фоли-Бержер». Мы с удовольствием согласились. А сейчас мы с Дороти отправляемся в магазины, чтобы, во-первых, купить бриллиантовую тиару, а во-вторых, приглядеть что мы завтра заставим себе купить Людовика и Жулика. Положительно, всегда – что ни делается, все к лучшему. В конце концов, нам же нужно иметь знакомых джентльменов, которые сопровождали бы нас по Парижу, пока не приедет мистер Эйсман, а с интересными джентльменами нам выезжать неудобно, потому что мистер Эйсман желает, чтобы мы общались только с интеллигентными джентльменами. Правда, Людовик и Жулик не очень-то интеллигентно выглядят, но мы можем сказать мистеру Эйсману, что мы у них учились французскому. И, правда, хоть я еще не научилась говорить по-французски, но зато я уже почти все начала понимать, когда Жулик говорит по-английски. Так что если он заговорит на своем английском языке при мистере Эйсмане, а я пойму, что он скажет, то мистер Эйсман наверняка подумает, что я понимаю по-французски.

Май 2