Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация

В суждении Полевого достаточно ясно прослеживается размежевание различных задач: публицистическое выступление против оппонента (вдобавок имеющее личную подоплеку) – и подразумеваемое в критическом тексте суждение об эстетических достоинствах современного литературного произведения. Недостаточно вдумчивый читатель мог составить по рецензии Полевого мнение о Некрасове как о представителе «массовой литературы», как о малодаровитом и суетном авторе. Подобное суждение отчасти соответствует литературным достоинствам стихотворного фельетона, если рассматривать его как часть поэтического наследия Некрасова, и оно очень поверхностно, если рассматривать этот фельетон в контексте критики и публицистики Некрасова. Реальному уровню Некрасова-критика в 1842–1843 гг. и уже отчасти проявленному потенциалу Некрасова-литератора эта оценка не соответствует. Это соотношение проясняется при обращении к проанализированным выше критическим выступлениям самого Некрасова.

С другой стороны, в этом отсутствии суждений усматривается характерная черта фельетонистики: фельетон побуждает к эмоциональному отклику и оценке, но не к анализу и рефлексии, однако апеллирует в большей степени к этическому чувству, нежели к эстетическому (в данном случае – передает неодобрение критика Z. Z. по отношению к чему-то безлико-мелкому; оценка закрепляется на образном уровне). Таково следствие его жанровой природы, соединяющей художественное и публицистическое.

Анализ стихотворного фельетона Некрасова и критического отзыва Полевого иллюстрируют те черты фельетонной критики, которые существенны для представления о восприятии Некрасова русской критикой и о степени освещенности и сформулированности этого восприятия в прижизненный период его творчества. На рассмотренном примере видно, что фельетонная критика, во-первых, обладает высокой степенью диалогичности, которая выявляется только посредством подробного, детального комментария, расшифровки намеков, скрытых за якобы непосредственной, непредвзятой, спонтанной оценкой. Во-вторых, публицистическая составляющая фельетона способствует формированию однозначной оценки, а художественная составляющая апеллирует к образному, иррациональному восприятию объективной действительности, которая предстает преображенной и субъективно окрашенной. Все это формирует устойчивые представления о том, что признано «хорошим» или «плохим», но зачастую по видимости упраздняет для читателя вопрос о соотнесенности с системой эстетических понятий. Иными словами, фельетонная критика, так же как памфлет, пародия и эпиграмма, в большей степени формирует литературную репутацию, нежели позволяет осмыслить художественное творчество.

§ 10. Стихотворный фельетон Некрасова «Говорун» как литературная критика и критическая оценка Полевого

Стихотворный фельетон Некрасова традиционно рассматривается в ракурсе полемики общественно-политического характера. Предпринятый в этом параграфе анализ «Говоруна» в контексте критических выступлений Некрасова уточняет представление об индивидуальной манере Некрасова-критика и степени ее освещения в критических оценках. Привлечение контекста журнально-газетной полемики уточняет расстановку некоторых акцентов, которые позднее отразились в памфлетном образе Некрасова в романе Полевого и Булгарина «Счастье лучше богатырства» и стали частью литературной репутации Некрасова.

Два тома «Статеек» и третья глава, вышедшая в газетной публикации (I: 386–406, 679), были включены в «Стихотворения Н. Некрасова» (часть третья, 1864), в раздел приложений (Летопись II: 37). Стихи снабжены авторским примечанием:

«В этой пьесе дело наполовину идет о мелочах, занимавших тогдашнюю петербургскую публику, а теперь потерявших всякий интерес и смысл. Я попробовал было их выкинуть – пьеса лишилась связи, пришлось их оставить» (I: 679).

«Мелочи», упоминаемые Некрасовым, во многом представляют собой события литературной и театральной жизни, их восприятие публикой и оценку фельетониста. Критика в адрес Полевого – драматурга и издателя книг исторического содержания – в них достаточно заметна. Она является репликой в их полемическом диалоге.

В 1864 г. «интерес и смысл» этих «мелочей» мог видеться той части читателей, которая помнила события начала 1840-х гг., и, возможно, тем современникам Некрасова, кто хотел бы составить целостное представление о поэте. Им адресовано пояснение: