Читаем Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация полностью

«К директору ходили писатели, которые, никогда не достигая зрелости в уме и в таланте, всегда называются молодыми писателями или принадлежащими к юной школе. <…> Черный червяк, по фамилии Куропаткин, писал для журналов статьи на заказ, в одном журнале браня, в другом хваля одно и то же лицо по требованию журналистов. Куропаткин занимался, кроме того, переделкою с французского водевилей для бенефисов и изданием альманахов, то есть сборников чужих трудов, которые он выманивал у молодых писателей. <…> Черный червяк не имел даже того достоинства, чтоб владеть самостоятельно собственною злостью и завистию, но продавал их книгопродавцам и журналистам, ругая кого они прикажут, даже своих благодетелей, по стольку-то с листа»[558].

То, что Полевой причастен к написанию этого фрагмента, подтверждает сходная характеристика литераторов – сравнение с червями – в письме его к брату Ксенофонту, написанному в ноябре 1838 г.:

«Не поверишь, как мне тошно и отвратительно среди этого клубка глистов — но чорт с ними!» (Кс. Полевой: 443; курсив мой. – М.Д.)

Мнение Полевого о Некрасове (хотя и совместное с Булгариным) выражено полно и внятно. В этом литературном портрете Некрасов – во-первых, «молодой писатель», представитель «юной школы». Это – намек на складывающуюся «натуральную школу» и стремление обозначить статус Некрасова как статус начинающего. Кроме того, это намек на ученическое и вторичное положение при старшем и более известном Белинском. Во-вторых, потенциал Некрасова оценивается низко: он не способен достичь «зрелости в уме и в таланте». Некрасов, хотя и назван «писателем», показан малодаровитым человеком, способным только на переделку чужого. В-третьих, его критическая деятельность сводится к заказной оценочности. В-четвертых, в этом портрете он – бесчестный литератор-«промышленник»: он пишет «на заказ» и совершает махинации с чужой интеллектуальной собственностью («выманивает» и издает чужие труды). Отметим, что это суждение выдает общественное мнение о труде издателя: он не рассматривается как посредник между пишущими и читающими, как важное звено в литературном процессе. В-пятых, Некрасов в этом изображении – человек низких моральных качеств: зол, завистлив, неблагодарен, несамостоятелен. Помимо личной неприязни, явствен оттенок неприязни к поколению. Фразу о ругани (притом продажной ругани) своих благодетелей можно рассматривать как свидетельство того, что это было более или менее общее мнение, произнесенное в два голоса.

В приведенной характеристике Некрасова доминируют черты журнального дельца и бездарного писателя. Категоричность негативной оценки можно отнести на личные счеты. Но и при такой поправке Некрасов выглядит в первую очередь «журналистом», писательство же его расценивается как нечто незначительное. Если в октябре 1838 г. благодаря подстрочному примечанию Полевого к стихотворению Некрасова «Мысль»: «Первый опыт юного, 16-тилетнего поэта»[559] – первым словом в литературной репутации Некрасова стало слово «поэт», то оценка, данная в романе-памфлете Полевого и Булгарина, указывает на то, что к середине 1840-х гг. Некрасов имел репутацию «журналиста», издателя, дельца.

Критическая деятельность Некрасова согласуется с ипостасью «журналиста» и косвенно противопоставлена ипостаси «писателя»: значению слова «писатель» противопоставлены «переделки чужого», издательские опыты и критические выступления. Критика, таким образом, представлена подспорьем «дельца», но не особой областью литературного творчества, в которой уместно говорить о таланте, мастерстве, перспективах и пр. Поэтическое творчество Некрасова в романе даже не упоминается, стихотворная фельетонистика не соотносится с поэтическим творчеством. Ипостаси «поэт» и «журналист» наглядно выступают как своего рода антагонисты.

Роман отражает репутацию Некрасова. Она формирует общее представление о личности, но не аргументированное представление о художественном тексте или потенциале автора текста. Однако для массового читателя эта оценка хотя бы косвенно соотносится с литературной критикой, поскольку дана литераторами – литератору.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары