Нелинейное время фильма

Сравним также потрясающий эффект отражения в разбитом зеркале в «Вороне» А.-Ж. Клузо или разбитое зеркало в «День начинается» М. Карне. С этим можно было бы сопоставить обширную литературную мифологию отражений в зеркале и зазеркалья, уходящую корнями в архаические представления о зеркале как окне в потусторонний мир. Таким образом, зеркала обладают возможностью повышения информационной ёмкости изобразительного плана.

Подобно тому, как Зазеркалье — это странная модель обыденного мира, двойник — отстранённое отражение персонажа. Двойник представляет собой сочетание черт, позволяющих увидеть инвариантную основу их сдвигов.

Иногда функции двойников выполняют второстепенные персонажи, попадающие в ситуацию, сходную с той, в которой оказался главный герой. Именно эту роль выполняют пациентки клиники в «Третьей Мещанской» Роома. В «Играх разума» иное, чем у Джона Нэша, отношение к миру реализуется через образ Парчера.

Но двойник может быть сыгран тем же актёром, что и главный герой. Так сделаны два варианта развития событий в фильме Гринуэя «Чемоданы Тульса Люпера». Так решён эпизод ареста Тульса Люпера.

В реальности в момент взрыва из множества вариантов осуществляется всего один. Искусство обладает уникальной возможностью показать все будущие времена реализовавшимися.

В рассказе «Сад расходящихся тропок» Борхес описывает такое произведение, созданное фантазией хитроумного Цюй Пена:

«В романе прихотливого Цюй Пена они выбирают — одновременно — все открывающиеся перед ними пути. Он „создаёт“, таким образом, для одних и тех же лиц разные будущие времена, разные „завтра“, которые в свою очередь множатся и ветвятся. Отсюда — все видимые противоречия романа»[115].

Конструкцию романа-лабиринта, вызвавшего недоумение современников и потомков, образуют нескончаемые ветви времён, сплетаясь в огромную сеть расходящихся, смыкающихся и параллельных отрезков времени. И это переплетение времён, которые сближаются, ветвятся, обрываются или не соприкасаются в наших жизнях, охватывает все возможные варианты.

«Сад расходящихся тропок» — это гигантская загадка, где задуманный предмет — время.

Возможно ли реализовать подобную структуру в кино? Принципиально — да, возможно. Элементы подобной структуры мы обнаруживает в фильме Тома Тыквера «Беги, Лола, беги».

Простейший вариант ветвления реализован в фильме Питера Хоуэтта «Осторожно! Двери закрываются». Точка ветвления — это момент, когда героиня пытается успеть запрыгнуть в вагон метро. Здесь задаются всего две возможности развития событий: героиня может уехать в этом поезде. Или опоздать и не уехать на нём.

Осуществляются обе возможности. И только. Дальше два линейных сюжета, пересекаясь, образуют единое повествование. Новые ветвления не возникают.

Как происходит движение по ветвям времени?

Это достаточно сложный вопрос. Для моделирования динамического процесса недостаточно просто задать варианты ветвления, нужно понимать, как система выбирает тот или иной путь из равновозможных. Стрела времени проявляет себя лишь в сочетании со случайностью. Только в том случае, когда система ведёт себя достаточно случайным образом, в её описании возникает различие между прошлым и будущим и, следовательно, необратимость.

Это положение нелинейной динамики совсем не очевидно и представляет некоторую сложность для понимания. Так П. Флоренский считает случайность признаком безвременности процесса: «В качестве наиболее яркого учения о безвременности мира, т. е. отрицания процесса как такового, следует назвать дарвинизм: тут жизнь рода, самого по себе, представляется абсолютно независимой от времени и род — не имеющим никакой истории, ибо всякое изменение происходит силою внешнего толчка, не связанного с жизнью рода и потом случайного, т. е. могущего быть или не быть»[116].

Что такое случайность?

Как возникает она в системе?

Момент взрыва создаёт непредсказуемую ситуацию, являясь точкой резкого возрастания информативности всей системы. Развитие перескакивает здесь на совершенно новый, непредсказуемый и более сложный путь. Доминирующим элементом, который возникает в итоге взрыва и определяет будущее движение, может стать любой элемент из системы или даже элемент из другой системы, втянутый взрывом в переплетение возможностей будущего движения.

В книге «Случайность и хаос» Рюэль приводит замечание Пуанкаре, которое носит фундаментальный характер и проливает свет на природу случайности: «Очень маленькая причина, которая от нас ускользает, определяет значительное следствие, которое мы не можем проигнорировать, и тогда мы говорим, что это следствие вызвано случайностью»[117].

В шестидесятых годах прошлого века американский писатель-фантаст Рэй Бредбери в коротком рассказе «И грянул гром» создаёт модель динамического хаоса, раскрывающую роль случайности. Он моделирует систему, чувствительную к начальным данным, то есть такую, в которой малое отклонение в настоящем даёт непредсказуемые последствия в будущем. Гибель бабочки ведёт к лавинообразному нарастанию изменений в системе.