Нелюдь

Рейф притащил тонкий матрас из соседней камеры.

– Давай дежурить по очереди, чтобы кто-то из нас был здесь. Моя смена первая.

Эверсон с беспокойством смотрел на меня, словно боясь, что я начну кидаться на прутья клетки:

– Ты голодна?

Я уселась на пол у стены и покачала головой, зная, что все равно не смогу есть, пока окончательно не выяснится, заразилась я или нет.

Эверсон присел на корточки рядом с решеткой:

– С тобой наверняка все будет в порядке.

Я махнула рукой:

– Идите лучше поешьте, чтобы мы могли тронуться в путь, как только пройдут восемь часов.

– Мы все равно не тронемся с места в полночь. – Рейф вытащил нож и принялся чистить ногти. – Слишком много всяких тварей охотится именно ночью.

Я прислонилась головой к стене: похоже, можно было забыть про задание. У меня не было ни малейшего шанса вернуться к тоннелю вовремя.

– Лэйн, – Эверсон просунул руку сквозь прутья и сжал мои пальцы, – даже если мы не успеем обратно до четверга, я использую все свои связи, чтобы ты могла вернуться на Запад.

– Но ты же нарушил приказ. Разве тебя не арестуют? Ты же практически ушел к «диким».

Он замер, словно сдерживая желание что-то сказать:

– Ну да, конечно.

– Может, подберешь какое-нибудь другое определение для того, что он сделал? – заметил Рейф.

Я посмотрела на руку Эверсона, держащую мою, и перевела взгляд на его ясные серые глаза:

– В любом случае спасибо за предложение.

Он поднялся, и охотник объяснил ему, как пройти на кухню, хотя Эверсона больше интересовало, где находилась душевая.

– Тебе явно приходилось уже запирать здесь кого-то и ждать, не заражены ли они, – сказала я Рейфу, когда патрульный исчез в коридоре.

Охотник только пожал плечами и куда-то ушел. Похоже, ему не хотелось говорить на эту тему. Он вернулся через несколько минут с мылом, губкой и тазиком воды, которые он просунул в камеру через отверстие внизу двери.

– Это, конечно, не твой антисептический гель для рук, но в данный момент тебе придется снизойти до мыла и воды.

Я даже внимания на насмешку не обратила, так меня обрадовал вид мыла и воды. Мне хотелось смыть с тела все следы прикосновений Хорды. Я ушла в дальний угол камеры и тщательно вымыла лицо, руки и ноги. Меня даже не волновало, что Рейф наблюдает за мной. Но, подняв глаза, я с удивлением обнаружила, что охотник отвернулся к стене. Кто бы мог подумать, что он вдруг проявит галантность?

– Тебе не стоит завтра ехать с нами, – сказал Рейф. – Если Хорда уверен, что только твое сердце способно излечить его, он не бросит охоту на тебя. А когда «дикий» знает твой запах, ты становишься легкой добычей.

Я не собиралась пререкаться с ним сегодня, особенно если учесть, что завтра я могла биться в лихорадке и вообще не смогла бы куда-то поехать.

– Самое странное, что Хорда – вовсе не «дикий» в том смысле, как ты это описываешь.

Охотник пожал плечами:

– Некоторые превращаются в зверей почти мгновенно, другие сходят с ума помаленьку. Похоже, этот котяра уже наполовину чокнутый.

Я потерла лоб там, где Хорда ударил меня:

– Видимо, в следующий раз мне не стоит тратить время на научные объяснения, почему поедание человеческих сердец ему не поможет.

– Если приходится уговаривать такого урода, чтобы он не убил тебя, лучше говорить на его языке.

– Но я не умею говорить на тигрином.

– А на языке психов?

Я слабо улыбнулась:

– У нас в школе такой предмет не преподавали.

– О’кей, тогда, может, лучше вообще не разговаривать с ним? Пристрели его, и дело с концом.

В эту минуту в коридоре появился Космо, тащивший охапку книжек с картинками. Любопытного Джорджа он заткнул за нагрудник комбинезона, так что наружу торчала только голова обезьянки. Похоже, игрушка заняла в его сердце место любимого полотенца. Космо сложил книги на пол возле моей камеры и плюхнулся рядом с ними. Я присела на корточки напротив него:

– Где ты нашел эти книги?

– В комнате, где дети, – ответил малыш, перебирая книжки, словно пират – свои сокровища.

– Дети?

– Дети на стенах.

Может быть, это была тюремная библиотека? Я наклонилась поближе, прочитала название: «Там, где живут чудовища»[5] – и невольно улыбнулась.

– Дурацкая книжка, – заметил Рейф, поднимаясь на ноги. – Любому нормальному ребенку хотелось бы в страну, где никаких чудовищ нет.

Он наклонился и показал на голову игрушечной обезьянки, торчавшую из-под комбинезона Космо:

– Это Джордж.

Космо упрямо выпятил нижнюю губу:

– Нет, Джаспер.

Рейф опустился на колено и схватил книгу, лежавшую на самом верху стопки. «Любопытный Джордж идет в зоопарк». Охотник постучал пальцем по обложке:

– Видишь, это Джордж, – он раскрыл книгу на первой странице и повернул ее к Космо.

Малыш взвизгнул и отшатнулся, сжимая свою плюшевую игрушку. Я подвинулась поближе к двери, чтобы посмотреть, что его так напугало. На картинке были счастливые животные в милом маленьком зоопарке. Мы с Рейфом посмотрели друг на друга.

– Пожалуй, лучше найти какую-нибудь другую книжку, – сказал он, засовывая «Джорджа» в самый низ стопки.

Я следила за его пальцем, скользившим по корешкам книг.

– Откуда вообще в тюремной библиотеке детские книги?