Немец

— Ну, его и раньше-то не то чтобы любили. Скорее, боялись даже подумать о нем как-то не так… Ленин был святой. Да что там, он был как бог. Ленина, пьющего пиво в Мюнхене, мы представить уже не могли. Он был неподсуден, всегда прав, а его изречения, его мнение были истиной в последней инстанции. Ты знаешь, в СССР даже физики-ядерщики, защищая свои диссертации, приводили в качестве дополнительных аргументов цитаты из работ Ленина.

— Да, если задаться целью, можно основательно промыть мозги целым народам…

— Все равно человек побеждает. Человечность побеждает плюс чувство юмора. Иначе мы бы все давно вымерли… Слушай, Ральф, мы тут не поговорим, разве что только о Ленине. Похоже, те люди к нам направляются.

К столу подошли четверо то ли англичан, то ли американцев. Получив разрешение присоединиться, они принялись рассаживаться на лавках, шумно обсуждая меню.

Ральф с досадой глянул на компанию, нарушившую их уединение. Но делать нечего, нехорошо противиться общепринятым правилам заведения. В конце концов, люди ведь приходят под эту крышу не тайны всякие обсуждать.

— Антон, ты скажи мне в двух словах, — наклонившись к приятелю, прошептал Ральф, — получилось что-нибудь выяснить по Донскому?

Антон не расслышал вопроса, потому что оркестр грянул веселый баварский марш.

На очередном «прозите» соседи по столу потянули свои кружки к Антону и Ральфу. В другой части зала, которую от них отделяла массивная метровая перегородка с колоннами, кое-кто уже начал вскакивать со скамеек и размахивать кружками в такт заводных маршей. Зоны чрезвычайно хорошего настроения в «Хофброе» вспыхивали, прокатывались волнами по залу, словно передавая эстафету новым очагам выплескивающегося наружу пивного веселья. За дальним столиком у окна спал человек. Официанты не обращали на него внимания. И надо сказать, вид сладко спящего посетителя чудесно гармонировал со всеобщей атмосферой кажущейся вседозволенности.

Однако Антон отметил про себя, что даже очень пьяные посетители по непонятным причинам все-таки держали себя в рамках приличия, не пересекали некую невидимую черту. Благодаря врожденному чувству меры либо в силу веры в неотвратимость последствий чересчур неадекватного поведения публика в заведении не выглядела агрессивной и опасной.

Антон повернулся к Ральфу:

— Слушай, а тут драки бывают?

— Я не был свидетелем ничего подобного, но периодически что-то происходит. А ты, наверное, сидишь и удивляешься, какие тут все дисциплинированные? Ты когда-нибудь видел большую компанию пьяных англичан или итальянских подростков? Они пивом шнапс запивают. А потом происходят неприятности. Все бывает. Просто ты испытываешь иллюзии гостя, или синдром туриста. Тебе кажется, тут все по-другому, не так, как дома. А на самом деле везде все одинаково. Вот я, когда ехал в Москву, знал, что начиная с вашего аэропорта мне нужно быть начеку, потому что иностранцев часто грабят и убивают таксисты. А о ценах и говорить нечего — они назначаются с потолка.

— У нас еще говорят «от балды». Запомни это хорошее выражение. Ударение на последний слог, как во французском языке, а звучит по-татарски.

— От балды… Запомнил. Мой русский благодаря тебе будет состоять только из идиоматических выражений. Так вот, меня в Шереметьево встретил таксист, который на хорошей машине отвез в отель, плату получил по счетчику, а за чаевые очень благодарил.

Оркестр завел «айн прозит». Зал дружно подхватил. Тем временем столы в «Хофброе» объединялись, люди улыбались друг другу, салютовали соседям пивными кружками.

За столиком напротив сидела девушка, с виду — типичная немка, но на порядок эффектней всех, кого Антон увидел за эти два с небольшим дня пребывания в Германии. Он давно обратил на нее внимание. А она… Всякий раз, когда пивная коллективно выпивала, прекрасная незнакомка ловила взгляд Антона и поднимала кружку, словно чокаясь только с ним. Подобное «развязное» поведение, тем более в середине дня, для ханжеской заграницы дело почти неслыханное.

— Что ты все в одну сторону смотришь? Знакомого увидел? — заинтересовался Ральф.

— Не совсем. Там девушка сидит, вон за тем столом, видишь?

— Вижу. Хорошая девушка, у нас таких много.

— Ты, конечно, извини меня, Ральф, но у вас таких не очень много. Или они где-то прячутся.

— Не будем спорить. Все знают, что самые красивые женщины живут в России. Это даже обсуждать скучно. Слушай, может быть, найдем место поспокойней, нам ведь еще много нужно обсудить?

— Давай, конечно, только еще немного посидим, я еще маленькое пиво закажу. И потом пойдем.

Ральф покачал головой:

— Я чувствовал, надо было уходить сразу, когда ты сам предложил…

— Слушай, Ральф, — перебил его Антон. — А если подойти к ней, поговорить?

— Хочешь — подойди. Только ничего из этого не выйдет.

— А мне ничего и не надо. Я только поговорить хотел. Вдруг у нее богатый внутренний мир, прямо как у меня…

— Ого, Антон, она сама на тебя смотрит. Что-то тут не так. Может, проститутка?